Поводом к написанию этой статьи послужила очень интересная заметка белорусского психолога Лилии Ахремчик о социальном статусе и поведенческих особенностях современной кыргызской женщины. Более того, для меня, как культуролога и кыргызки, имеющей опыт жизни как в кыргызской, так и европейской культуре , эта тема представляет особый интерес. Для ясности по ходу рассматривания затронутой темы будем приводить здесь наиболее характерные и неоднозначные суждения данного автора.
Онола Дербишева-Макгиди, доктор философии
Новая Зеландия
Так Л.Ахремчик пишет: «Кыргызские женщины красивы. В молодости они похожи на фарфоровых кукол небольшого роста, чистой кожи и правильных черт лица, характерные для азиатов и метисов. Они, как правило, улыбчивые и ухоженные. Фантазирую, что это до того момента, пока «себя не продадут», в смысле, пока не найдут мужа. Потом все как-то резко, хлопком меняется: была девочка, стала тетка. Переходного состояния практически не бывает».
Далее, сопоставляя кыргызок со своими соотечественницами, автор пишет: «Европейки в большем количестве умеют быть женщинами и женщинами без возраста: активными, любопытными, искрящимися, развивающимися и т.д.»
Этот взгляд со стороны, как бы неприятно это было осознавать, по-нашему мнению, в достаточной мере соответствует действительности. Думается, каждый из нас не только сможет в той или иной степени ассоциировать себя с подобной метаморфозой, но и найдет в ближайшем окружении убедительные примеры стремительного перехода из состояния милой девочки в остервенелую тетку.
Видимо, корни этого явления кроются прежде всего в особенностях кыргызской культуры и быта. Что же меняется в образе жизни молодой замужней женщины в кыргызской семье? Попробуем разобраться. Так, девочка в кыргызской культуре, как правило, воспитывается в достаточно комфортных условиях. В родительской семье ее балуют и лелеют. Ей создают самые благоприятные условия для социализации, а именно: дают возможность получить достойное образование, удовлетворяют ее интересы и различные хобби и, разумеется, делают все возможное, чтобы ее имидж и достойный антураж способствовали успеху на брачном рынке. Это особое отношение к ней продиктовано тем, что в кыргызской семье девочку ассоциируют с «гостьей», которая рано или поздно покинет родительский кров и перейдет в чужую семью, в которой ее ожидает достаточно суровое и менее комфортное существование. Лучшей иллюстрацией к этому послужит следующие кыргызские поговорки «Кыз - конок», то есть дочь — это гость; «Чыккан кыз-чийден тышкары» - замужняя дочь - за пологом юрты.
Переход в статус замужней женщины кардинально меняет ее образ жизни. В первую очередь она попадает в зависимость от семьи мужа, а самое главное, от требовательной свекрови. Одним из первых требований, предьявляемых к невестке – это выполнение значительной доли домашних обязанностей в новой семье. Причем неважно - живет молодая семья отдельно от родителей или совместно с ними. В обоих случаях келин обязана исполнять традиционные трудовые повинности.
Вторым условием изменения статуса и образа жизни молодой кыргызки является рождение детей. И чем раньше и больше, тем лучше. Так, согласно мировой статистике в среднем коэффициент рождаемости по Кыргызстану составляет в среднем 3,2 ребенка на женщину. При этом средний возраст женщины при рождении первого ребенка - 23,4 года. Из постсоветских стран по этим показателям впереди нас только Таджикистан (3,5 р./ж.; 22,3 г.) Для сравнения в России данный коэффициент составляет 1,7 ребенка на женщину при среднем возрасте 24,6. А в Белоруссии эти показатели и того меньше: соответственно: 1,6 р./ж. ; 24,9. При этом с кыргызской женщины не снимается обязанность работать. Причем зачастую ее вклад в семейный бюджет превышает доходы мужа, и это не считается из ряда вон выходящим.
Согласитесь, попав из «парниковых» условий родительского дома в своеобразный «трудовой лагерь» cемейной жизни и родив, как минимум, несколько детей, трудно сохранить свежесть облика, стройность стана и внешнюю привлекательность. Не до того. Надо заботиться о родителях мужа, о детях, а самое главное – о муже. Это очень точно подмечено белорусским психологом. Так, она отмечает: «Кыргызские мужчины ленивые и хорошо устроились … Они как-то так удобно для себя преломили ислам, что благополучно уселись на шеи своих жен, при этом считая их существами второго сорта. Если в исламе мужчина несет стопроцентную ответственность за женщину, за ее обеспечение, образование и прочее, да и за семью в целом, то кыргызский мужчина может бить и унижать свою женщину, не являясь добытчиком».
Разумеется, автор добавляет, что это обобщение и существуют исключения. Но, на наш взгляд, в целом и общем эта картина достаточно точна и типична для современного кыргызского общества. К сожалению, приходится констатировать факт, что в большинстве семей ситуация складывается именно таким образом.
Почему это происходит? Возможно, это наследие сложившегося быта бывших кочевников, в котором у мужчины был достаточно ограниченный спектр обязанностей. В эпоху военно-кочевого образа жизни кыргызский мужчина должен был обеспечивать безопасность семьи в условиях постоянной угрозы набегов враждебных соседей и заниматься скотоводством. Причем эти две обязанности не отличались систематической регулярностью и высокой трудоемкостью. Более того, в аилах, представлявших собой обширный клан близких и дальних родственников, в условиях существовавшей социальной иерархии выпасом скота занималась лишь небольшая часть низкостатусных мужчин. И даже работа по выпасу скота большую часть времени была достаточно пассивным занятием. Что касается женщины, то её бытовые обязанности отличались неизменным постоянством и высокой физической нагрузкой. В сложных условиях походной жизни и непредсказуемой климатической стихии приходилось очень рационально вести домашнее хозяйство, растить детей, с каждой новой кочевкой устраивать быт большого семейства, как правило, состоявшего из нескольких поколений.
Чтобы не быть голословной, хочется привести в качестве подтверждения цитату из работы 1946 года замечательного этнографа С.Абрамзона. Вот как он описывает дореволюционный бытовой уклад кыргызов: «Отношения в киргизской семье строились на патриархальной основе. Глава семьи считался распорядителем всего имущества и судьбы своих детей. Положение женщины в семье, как и в обществе, было неполноправным. ... Она не только лишена была права наследования, но сама, после смерти мужа или отца, расценивалась как часть имущества, переходящего к родственникам мужа или братьям. Труд по обслуживанию всего домашнего хозяйства, воспитанию детей, уходу за скотом, изготовлению одежды, утвари и т.п. ложился тяжелым бременем на киргизскую женщину. Она являлась главной рабочей силой в семье, что приводило ее к преждевременной старости». Судя по нынешнему образу жизни в селах, в положении кыргызской женщины за более чем 100 лет мало, что изменилось.
Совершенно иначе обстоят дела с кыргызским мужчиной. Так, если в древнем кочевом укладе у мужчин все же была неизменная стратегическая роль воина-защитника и функция скотовода, то в современном обществе, в силу её урбанизации, изменения хозяйственного профиля страны, появления множества альтернатив человеческой деятельности, эти мужские функции утратили свою актуальность и перестали быть востребованными. А что взамен? Ничего. Современный кыргыз направляет все свои усилия и старания на то, чтобы любым способом занять какое-либо статусное положение в обществе. Причем заработная плата в данном случае не играет решающей роли. Главное здесь – это служебный титул и наличие «портфеля». А к чему заботиться о семейном доходе и содержании семьи? На это имеется жена, которая и «почелночит», и поторгует на рынке, и заработает разными ремеслами на дому, а то и, к счастью, наладит какой-нибудь маленький бизнес.
Не имея навыков постоянного и систематического труда, а самое печальное, не стремясь приобрести какие-либо наиболее востребованные на современном рынке труда знаний и умений, современные мужчины все больше и больше занимают статус «свадебного генерала» в собственных семьях. Причем во многом этому способствуют сами жены, ибо редкая кыргызка позволит себе, а тем более кому-либо постороннему публично афишировать несостоятельность собственного супруга. Напротив, она всячески будет превозносить его и возводить на пьедестал почета и преклонения, даже если он полное ничтожество, даже если вершиной его достижений является карьера водителя такси.
Фактически же по мере взросления, постепенно возлагая на себя все семейные функции и обязанности, женщина становится, согласно наблюдению Л.Ахремчик, «главой семьи, но негласной». Психолог подмечает эту трансформацию по её походке, по тому, как она располагает себя в пространстве, по крепкой спине и плечевому поясу. Для неё сразу становилось ясным, что «в помещение зашла мать и хозяйка». Однако, несмотря на этот существующий статус-кво, мужчины, уверившись в своем величии и непогрешимости, продолжают дисциплинировать и поколачивать своих жен, дабы те не забывали о своей «ущербности» и не переступали очерченных им границ.
Психологически такое противоречие, семейный деспотизм и повсеместно распространенное лицемерие не проходят бесследно. Хорошо публично можно носить маску благополучия и семейной гармонии, но каково это осознавать наедине с собой, что муж твой абсолютно номинален, явный неудачник, который своё напряжение от реализации собственной несостоятельности снимает чрезмерным употреблением алкоголя. Что единственным способом самоутверждения для него является физическое и моральное насилие над женой, а то и над детьми.
Такое уродливое положение дел, безусловно, наносит свой отпечаток на психологические и эмоциональные особенности поведения современной кыргызки. Вот как описывает этот феномен белорусский психолог: «В кыргызских женщинах много пассивной агрессии. Часто на лице – улыбка, а в душе – комок нервов. А бывает, и маскировки нет: злость внутри, злость – снаружи. У меня возникало такое ощущение, будто я хожу по минному полю. Только зацепи ненароком кого-нибудь, и этот фитиль взорвёт бомбу внутри человека».
А ведь это описание хроники, причем хроники патологической. Не может быть здоровым общество, в котором самая работоспособная, деятельная, творческая и созидающая её часть постоянно подавляется и воспринимается тем же самым обществом, не исключая самих женщин, людьми второго сорта. Людьми, которыми публично и в частной жизни можно не уважать и пренебрегать, которых вполне допустимо подвергать физическому и моральному насилию и, в конечном итоге, унижать.
Возникают вопросы: почему изначально сложился такой парадокс, при котором так называемый «слабый пол», в социальном контексте являясь сильным полом, добровольно приносит себя в жертву так называемому «сильному полу», являющемуся по сути слабым полом? Как долго такое уродливое и неестественное положение дел будет сохраняться? Где та критическая точка, при которой произойдет сдвиг в общественном сознании? Проявится ли накопленная десятилетиями агрессия и психологическая напряженность в социальных переменах?
На мой взгляд, такая гендерная аномалия, требует пристального внимания, широкого обсуждения и, в конечном итоге, корректирования. Если эта проблема не будет актуализирована, то, я думаю, она будет усугубляться и приведет к еще большей деградации кыргызского общества.
Женщины должны перестать бессознательно относиться к мужьям как к одному из своих детей, наиболее капризному, неуправляемому и зачастую жестокому, на которого можно воздействовать только лестью, постоянными уступками и потаканием. Им еще вчера следовало бы переводить отношения в семье к равноправному и ответственному партнерству. А мужчинам ещё позавчера надо было бы избавиться от инфантилизма и, наконец, стать настоящей опорой для семьи, надежным и верным соратником жене. Не колотушками и пьяной бранью заставлять подчиняться себе, а истинным мужским благородством и званием труженика-созидателя заслуживать уважение и любовь своей женщины.
Думается, настало время для повышения планки требований к нашим мужчинам, с тем, чтобы они, наконец, взяли на себя извечную мужскую миссию добытчика, чтобы они дали возможность своим женам оставаться женщинами. Настало время и для женщин непредвзято и реалистично взглянуть на себя со стороны и решать – нужны ли перемены или так и тянуть лямку «ломовой лошади» и продолжать стервенеть от безысходности?
Тем более, что уже есть предпосылки к этим переменам. Тот же белорусский психолог оптимистично утверждает, что в стране есть умные, красивые и цивилизованные женщины, которые находятся на границе между востоком и западом. По её словам: «Их еще сильно тянут вниз предрассудки, но уже очень влекут западные ценности: любить себя, беречь себя, проживать свою собственную жизнь, развиваться, выбирать мужчину, любить мужчину и т.д. Они занимают хорошие должности, прилично зарабатывают, занимаются спортом, фитнесом, йогой, иностранными языками, танцами, увлекаются психологией. Они ... пытаются разобраться в себе и своей жизни, ищут причины своего неудовлетворения».
Давайте же, дорогие мои соотечественницы, найдем в себе дополнительные силы и ресурсы продлить свою молодость, красоту, интерес к жизни. Если мы сами не начнем ценить и уважать себя – никто этого за нас делать не будет.
