2 июля 2019 г. на совещании по вопросам судебно-правовой реформы в стране Президент Сооронбай Жээнбеков отметил, что построение справедливой и прозрачной судебно-правовой системы, в том числе цифровизация досудебного и судебного производства, внедрение института «следственного судьи», института «пробации», Единого реестра преступлений и проступков, Единого реестра нарушений и др., остается лишь благим намерением на бумаге, а сами правоохранители не хотят, более того, откровенно сопротивляются новеллам законов, не используют нововведения, а наоборот, через попытки изменения новых законов пытаются вернуть старое положение дел, прежде всего так называемую доследственную проверку и пресловутую стадия возбуждения уголовного дела. Более того, по мнению автора, они уже достигли этой цели, подменив УПК постановлением правительства о том, что по итогам изучения заявлений о преступлении, проступке или нарушении его можно списать в так называемое номенклатурное дело, чтобы даже не регистрировать его в ЕРПП, ЕРН.
«Отдельные ответственные лица до сегодняшнего дня не понимают концепции реформы, своевременно не смогли довести ее до подчиненных. К сожалению, некоторые руководители правоохранительных органов сами до конца не понимают ее основные направления»,— отметил Сооронбай Жээнбеков .
Президент отметил важность обеспечения своевременного финансирования всех организационных мероприятий, эффективного использования выделяемых средств, четкого планирования на ближайшую перспективу.
Президент отметил, что саботаж реформы идет на всех уровнях, от организационных мероприятий до законодательных.
Президент отметил, что никаких принципиальных препятствий нет и предупредил всех руководителей правоохранительных органов, что реформа крайне важна для страны.
На совещании были озвучены причины плачевного положения дел. Одна из них, по мнению членов экспертной группы по мониторингу эффективного проведения мероприятий судебно-правовой реформы, в том числе и некачественное обучение правоприменителей и руководителей государственных органов.
Действительно, нельзя не согласиться с главой государства и экспертами в том, что одной из причин является некачественное обучение. Но не только основным положения новых кодексов. По мнению автора настоящей статьи, главной причиной игнорирования судебно-правовой реформы является ее концептуальное непонимание со стороны как правоприменителей, так и отчасти законодателей.
Чтобы понять острую необходимость всей судебно-правовой реформы в стране, необходимо выработать у властей системное видение ситуации в правовой политике государства. А для этого необходимо прежде всего, чтобы власти умели пользоваться сравнительно-правовым методом, знали хотя бы азы Сравнительного правоведения и Философии права. А для того чтобы применять положения Сравнительного правоведения и Философии права, необходимы знания в другой учебной дисциплине – «Истории и методологии юридической науки».
Эти дисциплины несколько лет тому назад стали изучаться в магистратуре юридических вузов страны.
В советское время они были запрещены.
Такие знания тогда назывались космополитизмом, буржуазным правом и жестко преследовались.
Большинство присутствовавших на совещании у Президента Кыргызской Республики С.Ш. Жээнбекова руководителей правоохранительных органов Кыргызской Республики учились на юридических факультетах в советское время. Они даже понятия не имеют о таких дисциплинах. Более того, у некоторых из них юридическое образование не является базовым, а является вторым, еще и заочным, полученным в начале 90-х годов на базе сомнительных вузов неюридического профиля на базе другого высшего образования, иногда даже негуманитарного профиля сроком обучения в два, максимум в два с половиной года. Некоторые руководители правоохранительных органов по базовому образованию являются физкультурниками, многие являются ветеринарами, поскольку в советское время в Киргизии это была очень почетная и серьезная профессия, очень многие являются историками и педагогами. Такие люди никогда в жизни не поймут, что такое право как ценность, и что такое ценности в праве, и почему сейчас Конституция поощряет так называемый индивидуализм, эгоизм человека.
В этом автор видит корень всех проблем, главное зло.
Юристы, получившие образование в советское время вряд ли будут разделять и понимать, не говоря уже о том, чтобы поддерживать все прелести, достоинства судебно-правовой реформы в Кыргызской Республики и вот почему.
Во-первых, юрист, который знает все три указанные учебные дисциплины, прежде всего, найдет в Интернете, доктринальные источники по судебно-правовой реформе в Европе, поскольку он знает, что в нашей Конституции заложены европейские правовые ценности. Например, это может быть книга Стандарты справедливого правосудия (международные и национальные практики) / кол. авторов ; под. ред. д. ю. н. Т.Г. Морщаковой. — Москва: Мысль, 2012. 584 с. Можно взять за основу любую книгу, касающуюся международных стандартов правосудия по уголовным или гражданским делам. Хотя их даже искать не надо. Доноры всё написали аж в 2014 году. даже еще раньше, в 2012 году.
Стандарты справедливого правосудия являются необходимой составной частью идеологии прав человека, которая в современном демократическом обществе не может не определять его основные нравственные, философские, социальные, политические и правовые ценности. Известная триада составляющих правового государства: подчинение государства праву, признание личности, ее прав и свобод высшей ценностью и независимая судебная власть — также с очевидностью исходит из неразрывной связи прав человека и правосудия. При этом признание и защита прав и свобод в качестве цели правового государства и судебная власть как основное правовое средство их эффективной защиты служат именно должному ограничению государства в интересах личности и общества. Они ориентируют государственную власть на исполнение той ее функции, которая, собственно, обусловливает ее учреждение и является основой общественного консенсуса в отношении организации и самоограничения власти .
Сегодняшняя идеология Кыргызской Республики связана с правами человека, которые согласно ст. 16 Конституции Кыргызской Республики, относятся к высшим ценностям в Кыргызской Республике, которые действуют непосредственно, определяют смысл и содержание деятельности всех государственных органов, ОМСУ и их должностных лиц. Таким образом, руководители правоохранительных органов Кыргызской Республики, ответственные за продвижение, реализацию судебно-правовой реформы должны работать так, чтобы смыслом их работы были права и свободы человека. Других высших ценностей в Конституции Кыргызской Республики не перечислено. То есть нет! По закону. Единственное, это детализация этих высших ценностей в самой преамбуле Конституции, где наряду с указанными, закреплены человек, его жизнь, здоровье, права и свободы.
Права и свободы человека в международном праве являются сегодня даже не отдельной темой, а целой отраслью международного права. Совет Европы, Европейский Союз, а также Евразийский Союз как современные образцы межгосударственной интеграции идут по пути включения международных стандартов прав человека в конституционные внутригосударственные акты. Их признание на национальном уровне обеспечивается согласием на их приоритет в ситуациях, когда национальные законы им противоречат, но и тем, что национальные конституции рассматривают международные стандарты прав человека как свою вторую конституцию. Они рассматриваются как образец и масштаб для соответствующего правотворчества и правоприменения. Признание такого уровня обязательности стандартов справедливого правосудия базируется на том, что право на судебную защиту в Кыргызской Республике является абсолютным, т.е. не подлежащим никакому ограничению (п. 8 ч. 5 ст. 20). Почему мы так детально останавливаемся на международных стандартах судебной реформы? Потому что, по нашему мнению, нынешняя судебная реформа в Кыргызской Республике даже не содержит и половины тех необходимых требований, новелл, практик, которые применяются при осуществлении правосудия по уголовным и гражданским делам. И мы это покажем на конкретных примерах.
Первое. У нас в Конституции в 2016 г. благодаря вредительской «конституционной реформе» бывшего президента Кыргызской Республики Атамбаева А.Ш. исключены положения о приоритете международных договоров о правах человека, исключены положения о том, что Кыргызская Республика обязуется исполнять решения международных органов по правам человека. Само вмешательство Атамбаева, его советника Ф. Ниязова уже незаконно, это превышение полномочий, поскольку президент Кыргызской Республики правом законодательной инициативы по Конституции не имеет. Ну да ладно. Автор уверен, что и эти действиям впоследствии будет дана надлежащая оценка согласно УК и УПК.
Никакие отступления от надлежащей, эффективной судебной защиты не могут объясняться целями защиты национальных интересов, охраной правопорядка, нравственности, ни тем более, национальным суверенитетом. Мы настолько как государство одичали и скатились вниз во время президентства Атамбаева, что в нашей Конституции нет ни одной нормы о том, что наши граждане вправе рассчитывать на международные органы по правам человека, если посчитают, что их права нарушены на национальном уровне.
Международные представления о справедливом правосудии не могут быть реализованы на национальном уровне без воплощения в устройстве суда целого ряда характеристик, касающихся его институционального оформления .
Актуальные задачи реформы правосудия в государстве не могут быть ни определены, ни решены без освоения стандартов справедливого правосудия в теоретических разработках, в законопроектной работе, в реальном законотворчестве и судебной деятельности .
Второе. У нас до сих пор осталось понятие «уголовное дело», когда в суд идут материалы, собранные следователем, который сегодня согласно УПК является органом уголовного преследования. Это нарушает конституционный принцип равенства сторон, равноправия, состязательности. В суд должен направляться только обвинительный акт, чтобы у судьи не складывалось обвинительное мнение об обвиняемом. Отсюда вытекают все негативные последствия, которые уничтожили беспристрастность суда. Так, в новом УПК осталась советская практика знакомства с уголовным делом. Этому способствует, точнее обязывают делать это такие стадии, как предание суду и предварительное слушание. Чтобы принять решение на предварительном слушании, судья не может не изучить материалы уголовного дела, которые отражают только версию обвинения и следствия еще до того, как он выслушал хотя бы одного свидетеля или аргументы защиты . Научные исследования российских и европейских ученых доказали, что досудебное изучение материалов следствия ухудшает положение обвиняемого и ослабляет значение принципа презумпции невиновности. В этой связи необходимо дополнить УПК Кыргызской Республики нормой, по которой судья не может знакомиться с материалами уголовного дела до судебного разбирательства, а все решения, в том числе решения, перечисленные в ст. 279 УПК КР, должны приниматься только после того, как судья имел возможность ознакомиться с позициями обеих сторон в судебном заседании. Но опять-таки, по нашему мнению, это полумера, лечение последствия «болезни», а не причины. Лучше всего было отказаться от этого понятия и института – «уголовное дело».
Третье. До сих пор прокурор имеет право отменить решение следователя о прекращении уголовного дела за отсутствием состава преступления. Хотя таким правом должен обладать только суд в демократическом правовом государстве.
Четвертое. До сих пор ни в ГПК, ни в УПК нет понятия о разумном сроке судебного разбирательства, о том, что судебные акты, принятые с нарушением требований о разумном сроке подлежат безусловной отмене.
Пятое. Проблема излишнего применения такой меры пресечения, как заключение под стражу. Надо законодательно закрепить применение залога в качестве альтернативы заключению под стражу, если отсутствуют обстоятельства, перечисленные в ч. 2 ст. 116 УПК.
Шестое. Нарушение принципа презумпции невиновности правоохранительными органами, которые публично высказываются в СМИ и вне судебного заседания относительно виновности обвиняемого. Особенно это касается политических процессов, имеющих негативный общественный резонанс. Необходимо дополнить ст. 19 УПК положением, согласно которому органам следствия, дознания, прокуратуры и суда запрещается в какой-либо форме высказывать свою позицию относительно виновности обвиняемого в каких-либо СМИ, а также публично, за исключением случаев выступления стороны обвинения в ходе судебного разбирательства.
Седьмое. Большие проблемы возникают при выборе языка судопроизводства, русского или кыргызского. Следует прямо закрепить в ст. 20 УПК положение, что уголовное судопроизводство осуществляется либо на кыргызском, либо на русском языке, так как в п. 2 ст. 10 Конституции Кыргызской Республики в качестве официального языка в Кыргызской Республике используется русский. Реализации принципа равенства всех перед законом и судом будет способствовать закрепление положения о том, что если в деле участвует несколько обвиняемых и невозможно достичь согласия между ними относительно выбора языка судопроизводства, суд вправе в отдельное производство дела в зависимости от выбора языка подсудимыми. Это очень важно, поскольку в Кыргызской Республике согласно ст. 8 УПК Кыргызской Республики судопроизводство осуществляется с участием присяжных заседателей, а они должны владеть тем же языком, что и подсудимый. Данное положение укрепит позицию принципа беспристрастности (ст. 22 УПК), так как в главе 45 УПК нет требования к присяжным, которые должны владеть тем же языком, что и подсудимый, следовательно, а данную главу необходимо дополнить соответствующим положением о языке присяжных.
И это лишь неполный перечень. Можно набрать еще 20-30 примеров.
Вот о чем должна «болеть голова» у руководителей правоохранительных органов. Как бы реальнее добиться на практике осуществления принципа состязательности и равноправия сторон, беспристрастности суда?
Вот какие предложения они должны вносить Президенту, делиться с ним «такой болью».
Советские юристы вряд ил знают, а если даже знают, то навряд ли определения понятия «право» и «государство» в современном правоведении и философии права, поскольку их на протяжении всего времени обучения в советских вузах и вузах заочной формы обучали тому, что право - это воля господствующего класса, возведенная в закон, а также, что право – это совокупность общеобязательных правил поведения, охраняемых государством мерами принуждения, в том числе за его нарушения. И причем второе определение понятия «права» считалось в начале 90-х годов прошлого века даже прогрессивным. И даже в так называемых нулевых годах. Хотя на сегодня согласно Философии права право – это, прежде всего средство разрешения конфликтов между субъектами правоотношений, а государство – это единственная успешная формула безопасного человеческого общежития. Поэтому нам надо укреплять наше государство, потому что без него мы уничтожим друг друга. Автор не приводит другие 8 определений права, а также понятия государства согласно позитивизму, социологическим концепциям и естественно-правовым.
Вывод: Если бы нынешние ответственные должностные лица Кыргызской Республики, которых справедливо критиковал Президент Кыргызской Республики 2 июля 2019 года на указанном выше совещании, знали бы обо всех недочетах и упущениях нынешней судебно-правовой реформы, о том, что только максимум треть международных стандартов реализована в ней, то они бы не противодействовали бы ее реализации, а наоборот вносили бы проекты законотворческих инициатив по внедрению большинства международных стандартов справедливого правосудия в наше законодательство, особенно это касается ЕРПП, ЕРН, цифровизации, помогали бы Президенту Жээнбекову. Если бы эти люди знали бы и понимали бы это всё, то они бы видели бы, какие положения действующего законодательства Кыргызской Республики рождают, провоцируют правонарушающие действия и решения со стороны власти. Что в Кыргызской Республике соответствует международным стандартам, какая разница в подходах к гарантиям судебной защиты на международном и национальном уровне, а также правоприменительная практика международных судов и национальных судов, их правовые позиции по спорным вопросам. Это колоссальный бесплатный материал для исправления действующего законодательства Кыргызской Республики.
