Все так старательно пытаются нам помогать, заботятся – выделяют деньги, ставят базы. Защищают, одним словом. Искренне и почти безвозмездно.
Предположим, что вдруг исчезнет маленькая Киргизия с карты земной. Многие сильно печалиться и искать её не будут.
Другое дело, если вдруг представить, что растворятся «большие братья». Так, гипотетически. Допустим, надоело им здесь на земле, и они благополучно катапультируются на Марс. Могу представить, какая у нас будет паника. Нет, даже не у населения, не у простых людей и даже не той значительной части, у кого гражданство России или Гринн-карт от США, а в среде политиков.
К кому же они будут ездить, с важным видом уезжая отсюда и с покорным туда. Перед кем отчитываться? Просить помощь для поддержания собственной легитимности, и по той же причине козырять здесь: я-де «с самим Путиным по одному коридору шел», или так небрежно – «эта Хиллари — свойская баба, всё понимает», и в том же духе.
Представляю – выборы, митинги, дебаты. Выставляются претенденты, а козырей-то нет. Простой люд программ не читает, похвастаться собственно нечем, почти ничего не строится в наше время.
Можно, конечно, пообещать, как было — компьютеры каждому школьнику, но электорат больно опытный, «битый». Лозунги, типа «За нами Москва!» на Марс не переведешь. Как же жить будет тогда наша политика и политики?
Складывается ощущение, что большинство наших лидеров без Москвы жить не могут. Как ребенок без мамы. Это такая экзистенция или комплекс наследственный. И чем больше они пытаются от него дистанцироваться, тем больше он довлеет.
Возможно, это тот самый Эдипов комплекс, который описан мифами и мудрейшими. Прошли годы, выросло новое поколение, но рожденные там, в СССР, отвергая прошлое, публично перегрызшие пуповину, все равно тянутся к своей матерне. И уже она их не кормит (ну, иногда), не ласкает, а взоры туда, на север.
Приходят новые выборы, каждый красиво говорит о суверенитете, маленькой, но гордой стране, независимости, потомках Манаса и прочих. А поутру, взирая на это все из окна самолета, летят туда, в край северный.
Туда, где давно нам не рады, туда, где наши, как символ оранжевых жилетов и дешевой силы, туда, где наших уже не пускают в приличный магазин, как в Омске. Чужие мы там, «чурки» и «черные». Да, и наши там частенько не образцы.
Жаль, но не вернуть те времена, когда «свинарка и пастух» как интернациональный символ витал и в воздухе, и в обществе. Когда сама страна старалась походить на миниатюру интернационального рая – ВДНХ. Когда республики были сестрами, а товарищи – братьями.
Но то «прекрасное далеко» осталось позади.
Сегодня мы живем в другой стране, гораздо меньше и менее ресурсной. Но другой, как бы независимой и родной.
Или все-таки — нет?
Жаркынай Куват
