Добавить свою статью
10 Июня 2021
Айтматов о подрастающем поколении

Главной целью анализа является выявление социально-философских сегментов мотива мифоэпической инициации неофита в творчестве Ч. Айтматова.

Актуальность данной проблемы заключается в изучении просветительских, традиционно-национальных, мифоэпических форм воспитания подрастающего поколения, которые были предложены кыргызским классиком. Автор делает акцент на научно-теоретическую, культурно-просветительскую репродукцию айтматовского новаторства, примененного в отношении поколенческих ценностей как формы преемственности традиционно-эпического опыта. Хотя Ч.Айтматов не относится к детским писателям, но он ярко раскрывает философские, сущностно-бытийные аспекты мотива мифоэпической инициации в отношении собственных героев-неофитов. Учитывая изменение времени, писатель осмысляет их в другом пространстве бытия, предлагая трансформированную форму, поскольку для айтматовских неофитов характерны не только этно-мировоззренческие, но и просветительски-образовательные, умственно-интеллектуальные качества.

Анализ проводился с учетом герменевтических, структурных методов исследования, определившие рационально-эмпирические, интеллектуально-просветительские, номадические аспекты инициации айтматовского неофита.

Ключевые слова: Айтматов; мифическая инициация; неофит; просвещение; кыргызы.

На наш взгляд, осмысление поставленной проблемы исходит из трех причин. Во-первых, в онто-гносеологическом плане мифоэпический “обряд посвящения” неофита (здесь как обретение нового, более высокого жизненного статуса), имеющий многовековые традиции преемственности между разными поколениями, был проникновенно освоен Ч. Айтматовым, поскольку герои-неофиты писателя четко выстраиваются в единую иерархию в процессе социализации и познания мира. Это осуществляется по двум тетрадам. С точки зрения социальных аспектов, кыргызским классиком ярко отображается духовный рост неофита по схеме “детство-отрочество-юность-взрослость”, а в познавательном смысле, по принципу “сказка-миф-образование-просвещение” (безымянный мальчик, Кириск, Султанмурат, Алтынай). Писатель, мастерски применяя архетип инициации, имеющейся в мифоэпосах, вносит новое содержание в его природу, которое нами определяется как новаторство. Оно заключается в том, что художник осмысляет растущее сознание и активную социализацию своего неофита в режиме оседлого пространства и времени, выбирая самый важный этап его жизни, который преимущественно устремлен к просвещению, индивидуализации характера, антропной яркости. В национальных же сказаниях судьба баатыра-неофита проходит полноценную эволюцию, являясь фактом коллективно-номадического типа сознания народа и дисциплинарного пространства. Пройдя биофизические (рождение-созревание-возмужание-зрелость), социальные (младенец-подросток-баатыр-правитель) и духовные (безрассудность-чувственность-разумность-мудрость) испытания, кыргызский мифоэпический неофит доказывает свою состоятельность в основном в качестве носителя номадических традиций. Во-вторых, в аксиологическом и эстетическом контекстах Ч. Айтматов тонко использует многофактурный арсенал мифоэпического материала, как архетипы метаморфозы и древа жизни, темы продолжения рода и сиротства. Кроме этого, по-новому звучат в его творчестве донаучные формы сознания. Анимистические, антропоморфные, тотемные представления о мироздании буквально обретают свежее дыхание, поскольку именно через чистый дух, незапятнанное сознание, высокие и добрые поступки айтматовских неофитов актуализируется один из главных принципов сказовой культуры: гармония живого с живым! В-третьих, если к неофитам Ч. Айтматова подойти с позиции реализма, то несмотря на их образно-вымышленный, художественно-эстетический, мифологический колорит, они очень жизненны, и напоминают самого писателя. Ибо детско-юношеские темы сиротства, одиночества, голода, лишений, страданий, а также многие эпизоды произведений автора взяты из личной биографии. Так, в пять лет он на себе ощутил номадический стиль жизни своего народа, когда с бабушкой Айымкан перенес кочевье на джайлоо, несмотря на то, что процесс коллективизации завершился, и кыргызы стали оседлыми. С шести лет до зрелого возраста он прошел тяжелое испытание голодом, в девять – навсегда простился с отцом, которого репрессировали, из-за чего его называли сыном “врага народа”, и унизительно не принимали в пионеры. В подростковом возрасте писателю пришлось дважды столкнуться с волками и один раз с лисой (“Ранние журавли”), а во время войны некоторое время (зимой, в 15 лет) сам преподавал детям. Иногда в жуткий холод ему приходилось помогать своим ученикам перейти речку через брод, что вошло в фабулу повести «Первый учитель», время которой писатель перенес на 1924 год. В это же время подросток Ч. Айтматов влюбился в свою одноклассницу О. Усубалиеву, которая воплощена в образе Мырзагуль («Ранних журавли)». Ссоры Султанмурата и Ажымурата напоминают небольшие конфликты, которые возникали между Ч. Айтматовым и его младшим братом Ильгизом1. Отсюда, все эти истории, происходящие в детстве, отрочестве и юности писателя (в селах Шекер, Арчалуу), придают героям-неофитам писателя неповторимую живость, проникновенную ясность и глубокую искренность. В-четвертых, мотив инициации неофита в кыргызских мифоэпосах и айтматовских произведениях осуществляется в аналогичной форме. Переходя из одного статуса в другой, неофит-воин в сказовой системе кыргызов проходит четыре фазы «обряда» посвящения. Первая – с момента рождения младенца до 6-7 лет, вторая – с 6-7 до 12 лет, третья – с 12 до 16 лет, четвертая – дальнейшая жизнь. Как мы выше отметили, у айтматовского неофита осознается определенный отрезок его жизни, и его взросление дается в убыстренном варианте. Поэтому его сущностная фактура распределена в нескольких произведениях и в разных персонажах. В этом плане мы особо выделяем повести «Белый пароход» (неофит как ребенок), «Пегий пес, бегущий краем моря» (переход неофита из детства в отрочество), «Ранние журавли» (переход неофита из отрочества в юность), «Первый учитель» (переход неофита из юности во взрослость).

Первый уровень инициации. Проблема социально-философского осмысления мотива детской “инициации” Ч. Айтматовым ставится в повести “Белый пароход” через образ семилетнего безымянного мальчика. И обряд посвящения имеет два пласта. Мифический пласт. Взаимодействие произведения с древними архетипами мышления построено писателем на глубоком знании кыргызского мифоэпического материала. Если обратить внимание на тот факт, что почти каждое эпическое сказание кыргызов начинается с мотива недостачи потомства, то Ч. Айтматов осмысляет эту проблему посредством мифа о рогатой матери-оленихе, в котором актуализируется проблема сохранения человеческого рода. Как известно, возле реки Эне-Сай мать-олениха спасает мальчика и девочку, которые стали единственно выжившими потомками кыргызов во время нашествия врагов. Более того, она вскармливает их своим молоком, защищает от волков, и привозит на Иссык-Куль. Однако трагизм мифа заключается в том, что потомки мальчика и девочки начинают истреблять род матери-оленихи, и она, чтобы сохранить уже свое потомство, покинула те края. На наш взгляд, Ч. Айтматов здесь высвечивает проблемную связь между природой и человеком, в которой отсутствуют духовные отношения, предлагая принцип “взаимодействие-слияние-дисгармония-оппозиция”. Поэтому в повести архетип природогенного происхождения человека, его тотемно-родственная связь с миром фауны выступает как идейно-философская основа произведения, отрицание которой негативно отражается на судьбах людей спустя много веков (отсутствие потомства у Орозкула). Просветительский пласт. С нашей точки зрения, обряд посвящения безымянного мальчика основан на тандеме “дед-внук”, реализуемом по схеме “старший-младший”, “мудрость-чистота”, “опыт-преемственность”. При этом сознание ребенка формируется в четырех формах: социальной (сиротство-одиночество-разочарование-протест), национально-традиционной (архаика-общинность-патриархальность-клан), антропоморфно-анимистической (живое общение с камнями, птицами, травами, бодяком) и индивидуально-просветительской (сказка-миф-портфель-школа). Здесь следует особо отметить именно последний уровень, поскольку в повести мальчик всегда устремлен к знаниям, школе, просвещению, а портфель заменяет ему спутника, друга. Но в момент убийства оленя дедом, в драматургию повести вводится схема “греховность-невинность”, ибо мальчик, получив глубокую душевную рану, лишается первой сказки. И ему остается реализовать свою сказку, попадая в “пограничную” ситуацию. Именно поэтому весь трагизм произведения писатель сводит к мифическому архетипу метаморфозы, когда мальчик уплывает в качестве рыбы к белому пароходу2. Данный мотив мы оцениваем с двух позиций. С одной стороны, мальчик отверг зло, которое есть в человеке, при этом любя его (человека), а с другой – он перешел на более высокий уровень сознания, что является одним из главных атрибутов инициации. Ибо осуществляя убыстренный обряд посвящения, по схеме “жизнь-испытание-познание-превращение”, писатель дает понять, что человеком можно стать и в раннем детстве, а ребенок может быть гораздо взрослее старших.

Второй уровень инициации. В повести «Пегий пес, бегущий краем моря» двенадцатилетний Кириск также подвергается инициации посредством приобщения его к охотничьему ремеслу. Ему предстоит открытый выход в море. Ч. Айтматов применяет традиционный принцип «старший-младший», «опыт-преемственность», поскольку в морском пространстве подростка сопровождают отец Эмрайин, старейшина клана – Орган, двоюродный брат отца – Мылгун. Идейно-философская основа повести, на наш взгляд, заключается в том, что писателем ставится вопрос сохранения жизни неофита за счет жертвенности его родных. Как известно, все герои после удачной охоты попадают в шторм, когда они в целях ночевки плывут на близлежащий остров. Но этот переход становится роковым. Потеря курса лодки, неизвестность ее направления, нехватка пресной воды, толкают всех родных Кириска – Эмрайина, Органа, Мылгуна, броситься в воду. Актуализировав темы нравственного выбора, долга, жертвенности, писатель завершает повесть темой одиночества, сиротства и метаморфозы. Ибо Кириск остается совсем один, теряет родных, но они осмысляются автором мифологически, поскольку Орган превращается в ветер, Мылгун – в волну, а Эмрайин – в лучистую звезду3. Так, через схему «охота-испытание-угроза жизни-спасение» завершается второй уровень обряда посвящения айтматовского неофита, когда детство переходит в отрочество, обретя траги-драматическое, но оптимистическое завершение.

Третий уровень инициации. Финишную часть цикла инициации айтматовских неофитов замыкают два ярких образа – четырнадцатилетние Султанмурат («Ранние журавли») и Алтынай («Первый учитель»). Хотя в этих произведениях отсутствуют мифические архетипы, однако автор продолжает применять традиционный прием «старший-младший». В «Ранних журавлях» он воплощается через связь «Султанмурат-Тыналиев», в которой доверие и взаимное уважение составляют ее основу. При этом герой-подросток подвергается двум большим испытаниям на взросление. Во-первых, чистую и бескорыстную любовь к Мырзагуль мы оцениваем как фактор возмужания неофита, с которой он справляется успешно, поскольку она взаимна. Но второй аспект, связанный с исполнением функций председателя «Аксайского десанта», несмотря на удачное преодоление многих трудностей, обретает трагический тонус. И здесь, на наш взгляд, писатель применяет эпический прием. Как правило, в кыргызских сказаниях смерть героев не описывается. Поэтому автор, определяя течение жизни Султанмурата («учеба-десант-любовь-угроза жизни»), в конце осознанно оставляет своего неофита наедине с голодным волком, чтобы не описывать кровавую кончину яркого и масштабного характера4. Вместе с тем в «Первом учителе» Ч. Айтматовым предложена просветительская форма инициации неофита через образ девушки, которая реализуется в тандеме «Дуйшен-Алтынай» и по схеме «учитель-ученица». Кроме темы сиротства, в повести всплывают темы насильственно-патриархальной, товарно-денежной формы замужества, конфликтной полемики архаики и просвещения, традиционализма и социализма, отсталости и новой жизни. Автор не обошел вниманием и мифическое освоение реальности, поскольку два тополя (мифическое «древо жизни»), которых сажают главные герои, становятся символами дружбы Дуйшена и Алтынай5. При этом индивидуально-исповедальная манера подачи произведения открывает нам три формы сознания героини, которые осуществляются через ее личные чувства («знакомство-взаимодействие-дружба-любовь»), социальную дисгармонию («сиротство-одиночество-замужество-изоляция») и просветительское развитие («отсталость-школа-учеба-просвещение). Так, Ч. Айтматовым определяется последний этап инициации неофита как его переход из юности во взрослость, который нами оценивается в качестве успешной реализации проекта просветительства, в котором неофиту делегируются духовная зрелость, гуманная сущность и интеллектуальная высота.

Выводы. Во-первых, в мировоззренческом, экзистенциальном контексте айтматовский неофит выступает как существо, находящееся в “пограничной ситуации” между жизнью и смертью, судьба которого всегда находится на грани трагедии и драмы. Во-вторых, во времени и пространстве, а также в этно-социальном плане он является частью уже оседлого мира, при этом он достойный наследник фундаментальных традиций природно-кочевого бытия народа, поскольку его воспитание осуществляется по принципу “природа-человек”, “старший-младший”, “отец-сын”. В-третьих, онто-гносеологически и аксиологически неофит Ч. Айтматова, хотя и является частью традиционной культуры, осуществляет переход от коллективно-номадической формы сознания – к личностно-индивидуальной, обретая просветительскую экзистенцию, антропо-рациональную и антропоцентричную сущность.

Исходя из этого, наша инициатива заключается в том, что дальнейшее изыскание айтматовских неофитов должно стать неотьемлемой частью теоретических исследований в контексте онто-гносеологической, аксиологической, идейно-философской репродукции творчества писателя. Ибо внутренне-психологический, идейно-просветительский, культурно-образовательный настрой писателя на систематическое осмысление “обряда” посвящения высвечивает тот факт, что человек будущего должен быть исключительно образованным и просвещенным. На наш взгляд, данный сегмент актуален также наличием той этно-корневой почвы, чьим носителем являлся сам Ч. Айтматов, которому удалось поднять ее значение на универсальный уровень, благодаря своей тонкой и емкой литературной форме.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Айтматов Ч. Первый учитель. Полное собрание сочинений в восьми томах: 1-й том. Повести // Составитель А. Акматалиев. – Бишкек.: “Улуу тоолор”, 2014. – С. 243-312. – 314 с.

2. Айтматов Ч. Пегий пес, бегущие краем моря. Полное собрание сочинений в восьми томах: 2 том. Повести, драмы // Составитель А. Акматалиев. – Бишкек.: “Улуу тоолор”, 2014. – С. 226-340. – 502 с.

3. Айтматов Ч. Белый пароход. Повести и рассказ. – Фрунзе.: Мектеп, 1984. – С. 165-269. – 496 с.

4. Айтматов Ч. Ранние журавли. Повести и рассказ. – Фрунзе.: Мектеп, 1984. – С. 50-165. – 496 с.

5. Айтматов Ч. Моё детство. Собрание сочинений. 5-том. Роман, рассказ // Составитель А. Акматалиев. – Бишкек.: “Бийиктик”, 2014. – С. 404-497. – 504 с. (на кирг. яз.)

Турсуналиев Султан Шаршабекович / Tursunaliev Sultan Sarshabekovich, доктор философских наук

Стилистика и грамматика авторов сохранена.
Мнение авторов может не совпадать с позицией редакции.
Как разместить свой материал во «Мнениях»? Очень просто
Добавить

Другие статьи автора

14-12-2023
«Евразийский айтматовский клуб» позволит Кыргызстану стать интеллектуальным брендом, предоставляя площадку мыслящим людям 
5561

11-03-2023
«Ni fanfares, ni musique, ni sonnerie» (к кончине Марата Сарулу)
8357

28-12-2022
«Советский человек» как продукт идеократии и футурократии (к 100-летию образования СССР)
10760

11-06-2022
«Лингвист-учёный, нарушивший мужские стереотипы о женщине» (к 70-летию З. Дербишевой)
5534

05-06-2022
Русский язык и кыргызский народ в контексте филогенеза
14568

11-12-2020
Кинофильму А.Кончаловского «Первый учитель» — 55 лет!
9872

25-11-2020
Мифоэпическая культура кыргызов в контексте десакрализации и просвещения
6872

09-11-2020
Проблема институционального внедрения кыргызских эпических ценностей в систему образования
7306

27-01-2020
Чынгыз Айтматов: Мифический и реальный феномен прозы писателя
6509

Еще статьи

Комментарии
Комментарии будут опубликованы после проверки модератором
Для добавления комментария необходимо быть нашим подписчиком

×