В начале 90-х годов наши реформаторы вовсю руководствовались тезисом известного литературно-киношного персонажа Остапа Бендера – «заграница нам поможет!». Казалось все, что от нас требуется - лишь «подписаться» на демократические институты и ценности, которые действуют в Европе и США и мы начнем с этим миром сближаться и у нас все будет как у них. Существовало иллюзорное общественное ожидание - демократию мы воспринимали как форму быстрого роста благосостояния людей и экономического развития страны.
Между тем совсем скоро выяснилось, что те формы и методы устройства политической и социально-экономической сферы жизни общества из опыта западных демократий, которые нам навязали и недостаточно критично нами воспринятые, в Кыргызстане не работают или работают не так, как там. Кыргызское общество сегодня ощущает себя в тупике. И уже в который раз перед обществом и государственными институтами стоит задача исторического выбора: что делать и как двигаться вперед?
На мой взгляд, в настоящее время первостепенные задачи заключаются в том, чтобы обеспечить в стране безусловную и прочную общественно-политическую стабильность, гарантированный от любых посягательств извне и изнутри, создав для этого благоприятные политико-правовые условия. В том, чтобы защитить свою историческую самобытную духовность от агрессии чуждых, извращённых стереотипов массового сознания. От тлетворного влияния безнравственности, возведённой в норму жизни на Западе. От индивидуалистического эгоизма, восхваляемого там как добродетель.
Кыргызстан и гонка за демократическим счастьем
Демократия (demos - народ, cratio - власть) дословно переводится с греческого языка как власть народа. В современном мире известны три модели демократии: классическая (древнегреческая), европейская (западная) и новая, возникшая в конце 20-го века, азиатская модель.
Европейская модель демократии представляет собой политический режим, основанный на следующих принципах: верховенства права, разделение государственной власти на законодательную, исполнительную и судебные ветви; политическая конкуренция, свободные выборы и периодическая сменяемость власти; частная собственность и рыночная экономика; высшая ценность личных прав и свобод человека.
Во второй половине 20-го века европейская модель демократии ее апологетами была объявлена результатом многовекового прогресса всего человечества, которая должна стать достоянием и неотъемлемой частью жизни каждого государства. На нее - европейскую модель демократии - надо молиться, ее надо защищать, ей надо служить и тогда она подарит всем людям планеты СЧАСТЬЕ.
Однако вряд ли авторы Всеобщей декларации прав человека 1948 года, не говоря уже о европейских и американских просветителях 17-18 веков, могли предположить, что уже через 50-60 лет после ее принятия в «цивилизованной» Европе и США приравняют гомосексуализм с естественными правами человека и начнут принимать законы об однополых браках! Фактически извратив суть человеческой природы. При этом Запад пытается навязать остальному миру эти «обновленные» стандарты демократии.
В настоящее время кыргызское общество и государство находятся в поисках наиболее приемлемой модели демократии и перед необходимостью модернизации государства. Неправительственные организации, политические партии и общественно-политические деятели Кыргызстана в основном продолжают апеллировать к европейской модели демократии, которая по объективным причинам фактически не приживается в кыргызском обществе.
К сожалению, в умы наших общественно-политических деятелей никак не укладывается мысль, что не всегда демократия - лучшая форма общественного и государственного устройства. Западная модель демократии не может быть всеобщим универсальным инструментом бытия для всех народов планеты. Нет, и не может быть демократии универсальной, «демократии на все времена», на чем настаивают на Западе.
В последние три десятилетия в отношении постсоветских государств и, в частности, Кыргызстана, центрами глобального влияния - США, Евросоюзом и международными организациями, находящиеся под влиянием этих государств, осуществляется планомерное и целеустремленное навязывание европейских стандартов демократии. При этом применяются «иезуитские» методы «пряника и кнута», «разделяй и властвуй».
Процесс «прививания» западноевропейской модели демократии в Кыргызстане, можно сказать, идет с первых дней объявления независимости. В пылу эйфории от «преподнесенной на блюдечке независимости» и щедрых кредитных вливаний со стороны Запада, общественно-политическая «элита» занялась ускоренным внедрением демократии обществу, не готовому принять ее. Причем, ради демократии в 90-х годах прошлого века мы пожертвовали экономикой и социальной сферой.
Заезжие и доморощенные «демократизаторы», не зная истории, не понимая обычаи, традиции, культуру и морально-нравственные ценности кыргызского народа, пытаются настойчиво, безоглядно приложить к нашей действительности западные образцы общественно-политического устройства и функционирования их институтов, внедрить не самые лучшие образцы западной массовой культуры и морально-нравственных ценностей.
Безудержная и бесполезная гонка за демократическим счастьем, проявляющаяся в трепетном отношении к каждому слову западных «спонсоров» о стандартах демократии, строгому соблюдению международных соглашений и конвенций, в то время как США и Евросоюз на них «плевали», привела к тому что Кыргызстан фактически превратился в слабое, ультрасвободное и рассыпчатое государство, которое за последние 20 лет трижды рассыпался от «слабого» толчка граждан. В настоящее время настала пора эту гонку за «европейским демократическим счастьем» прекратить и начать процесс осмысления произошедшего.
Западная модель демократии как расчеловечивание человечества
С лета 2020 года в США происходило то, что в США и в Европе называют в других странах мира демократическими выступлениями. Бумеранг вернулся к идейным вдохновителям и спонсорам оранжевых, цветных революций. США получили то, что активно внедряли в других странах, например, в Грузии, Кыргызстане (2004, 2005 годы), в Египте, Ливии, Сирии, Тунисе (2011 год, так называемая «арабская весна»), на Украине (2013 год), Белоруссии (с лета 2020 года).
События в Вашингтоне 6 января 2021 года, когда протестующие захватили здание Капитолия, где размещается Конгресс США, стали шоком, из-за которого облетела мишура с западной модели демократии. И вдруг стало понятно, что заклинания предшествующих десятилетий были поверхностные и вторичные. На самом деле образец западной (европейской) модели демократии, который показывали всему миру, оказался пустышкой.
В последние несколько десятилетий «просвещенные и цивилизованные» Европа и США остальному миру объясняли про высшую демократию, правовое государство, про чистейшие, честнейшие и справедливейшие выборы, которые проходят в оплоте мировой демократии – Соединенных Штатах Америки. В итоге мы видим, какой они образец – сплошные фальсификации, которые, как говорится, нам и не снились. Весь мир увидел волеизъявление десятков миллионов людей, голосовавших за Д.Трампа, которые считают, что их обманули сфальсифицированными выборами. И хваленые своей «независимостью» американские суды даже не попытались восстановить справедливость.
Д. Трамп стал первым президентом, который разоблачил коррумпированность избирательной системы в США и показал, как грязно работает американская демократия. Беспорядки в США стали на самом деле сеансом саморазоблачения страны, которая последние десятилетия насаждала во всех странах липовые стандарты демократии. Идеал демократии развалился как колосс на глиняных ногах, «икона» разрушена.
Так называемые «фундаментальные европейские ценности» фундаментально меняются каждые полвека, а в последние два десятилетия чуть ли не каждый год, а то и месяц - в зависимости от прямого интереса Запада - финансового, политического или простого высокомерия и «исключительности» европейцев и англо-саксов. Что же в них тогда фундаментального? То свобода слова и печати, то политкорректность и чуть ли не уголовные наказания тем, кто трактует те или иные исторические события иначе, чем полагается на Западе. То религиозность, то прямой отказ от Божьих заповедей при прямой или косвенной поддержке католической и протестантских церквей. То право наций на самоопределение, то нерушимость границ. То традиционная семья (мужем является мужчина, женой – женщина) и родительский авторитет, то однополые браки, какие-то фарсовые родитель № 1, родитель № 2, официальное доносительство детей на настоящих родителей и т.д. То продление жизни безнадёжно больным, то эвтаназия. То открытое общество и мультикультурализм, хотя всем известно, что половина европейцев до сих пор латентные или открытые националисты и даже расисты, то закрытие границ, заборы и стены, и какие-то особые неприкосновенные «европейские ценности».
Сегодня западная демократия на самом деле занимается расчеловечиванием человечества, проводит эксперименты по вторжению в человечность на социальном уровне. Буквально на наших глазах зло приобрело принципиально новые, ранее неслыханные в человеческой истории формы. Теперь очевидно, что со стороны западного так называемого демократического «сверхобщества» ставка сделана на вмешательство в человеческую природу. Никогда в истории человечества намеренно не стиралась разница между полами. Никогда в истории человечества не навязывалась смена пола, включая маленьких детей. В конечном счете никогда еще в истории человечества зло фактически не объявлялось добром.
Таким образом, западное демократическое «сверхобщество» открыто перешло на сторону абсолютного зла. При этом следует обратить внимание на сопутствующие тенденции и идеи, поддерживающие эти вторжения в человеческую природу. Во-первых, это цифровизация и виртуализация частной жизни, обедняющая реальные физические контакты, что снижает навык общения с противоположным полом. Во-вторых, это повышение доступности наркотиков через легализацию, что значительно увеличивает статистику преступания граней человеческой морали. В-третьих, это вмешательство в частный семейный уклад через институты ювенальной юстиции. Именно это, кстати, и является главным признаком тоталитаризма – вмешательство государства в частную жизнь, а вовсе не какой-то политический деспотизм или банальная тирания.
Неудивительно, что сегодня здравомыслящая часть кыргызского общества, которая, надо полагать, составляет абсолютное большинство, задается вопросом: нужна ли нам такая западная демократия?
Для Кыргызстана наиболее оптимальным является азиатская модель демократии
В последние 40-50 лет эффективное развитие получила азиатская модель демократии, внедрение которой произошло в странах юго-восточной Азии (ЮВА). Что же представляют из себя азиатская демократия и азиатские ценности, в чем их различие от европейских? Какие общие социальные, экономические и политические характеристики отдельных восточноазиатских государств, базирующиеся на наднациональной системе ценностей и стоящими выше религиозных, культурных и этнических различий мы можем определить? Почему они могут быть привлекательными для Кыргызстана?
Страны ЮВА осуществили переход к демократии через авторитаризм и институционализацию авторитарных форм демократии. Вступая на путь рыночно-ориентированной модернизации, Сингапур, Южная Корея, Китай, Малайзия, Вьетнам и др. государства ЮВА сначала усиливают политический контроль над различными сферами жизни общества, а уже на следующем этапа переходят к формированию базовых элементов демократии. При этом демократизация в азиатских обществах является следствием государственной инициативы по проведению политических и социально-экономических изменений. Здесь присутствует скорее «государственное общество», нежели институты общества гражданского. Государство фактически выступает как альтернатива гражданскому обществу.
Возможный интерес к опыту государств ЮВА, в частности, может быть обусловлен определенной схожестью в развитии многих стран этого региона с одной стороны, и Кыргызстаном с другой. В постколониальный период в ЮВА имело место усиление президентской либо премьер-министерской власти и мобилизация всех ресурсов для экономической модернизации, в то время как вопросы демократизации общества оставались до поры до времени на втором плане.
Здесь у руля государства продолжительное время находились политические режимы различных типов, которые на демократичном Западе трактовались как авторитарные либо диктаторские. Например, в Сингапуре лидер Народной Партии Действия Ли Куан Ю правил страной с 1959 по 1990 год!, в Южной Корее экономические реформы были проведены при генерале Пак Чон Хи, пришедшем к власти в результате военного переворота. Несмотря на авторитарную сущность, власти ЮВА в 60-80-е годы способствовали быстрому технологическому и экономическому росту этих государств. При этом в этих странах оказывалось жесткое давление на оппозиционные партии и свободу слова, многие другие гражданские и политические права были ущемлены, нередко осуществлялись действия репрессивного характера.
Таким образом, на примере стран ЮВА видно, что в начале транзита, для того чтобы достичь роста экономики и обеспечить интересы всего общества, необходима сильная авторитарная власть.
Другим существенным фактором, делающим предпочтительным азиатскую модель демократии по сравнению с западной моделью, является то, что население многих стран ЮВА, так же, как и в Кыргызстане, было многонациональным по своему этническому и многоконфессиональным по религиозному составу. Это само по себе может послужить препятствием для развития, так как часто в условиях западной модели демократии в многоконфессиональных и полиэтничных государствах граждане голосуют исходя из религиозной и этнической принадлежности, а не исходя из экономических и социальных интересов, что служит дестабилизирующим фактором и служит предпосылкой для внутренних общественно-политических конфликтов.
В последние годы удивительно быстрый экономический рост государств ЮВА привлек внимание мировой общественности к особенностям их социально-политического устройства. Парадокс состоял в том, что бывшие колонии, государства азиатской модели демократии, которые отвергли западные рецепты политического и экономического развития, в 70-х-80-х годах прошлого века добились большего роста экономики, чем их бывшие метрополии. При этом, в этих государствах в первую очередь модернизировалась экономика, а уже после проводилась трансформация политической системы.
На сегодня Южная Корея, Таиланд, Малайзия, Сингапур и др. могут рассматриваться как демократические государства, обеспечивающие основополагающие принципы демократии. В то же время их демократические системы отличаются от демократических систем Запада, поскольку существуют кардинальные различия в культуре, традициях и ментальности населяющих их народов.
Принципиальные отличия между азиатской моделью и западной демократией исходят прежде всего от проблемы места индивидуума в обществе и роли государства. Ли Куан Ю так высказался о разнице между азиатским обществом и западным: «В Восточной Азии верят, что индивидуум существует в контексте семьи (общества), он не является безупречным и автономным…, на Западе же, государство взяло на себя обязанности общества и семьи».
Это следует понимать так, что в большинстве азиатских стран не признается право личности быть свободной и индивидуальной, гражданин является неотделимой частью социума. То есть основная либеральная ценность западного общества - «право личности быть свободной», не подходит для азиатских стран.
Имея в виду временные рамки для введения полной демократии, Ли Куан Ю говорил, что «политическая стабильность превыше всего, дисциплина и порядок в азиатском обществе важнее демократии, которая должна развиваться постепенно… .».
Запад воспринимает демократию как религию, как форму правления, столь «священную», что он готов разбомбить ту или иную страну до последнего камня, чтобы посеять там семена демократии. Однако, с точки зрения Ли Куан Ю, «демократические методы сами по себе не обладают истинной ценностью. Все дело в качестве управления».
Сингапурский лидер считал, что главной обязанностью государства является формирование «стабильного и упорядоченного общества», в котором человеку обеспечивается право на достойную пищу, жилье, работу и здоровье. Ли Куан Ю формулировал свое мнение следующим образом: «демократия – один из способов достичь этого, однако если вне-электоральные методы оказываются более эффективными для достижения поставленных целей, тогда я против демократии. С нравственной точки зрения цель, не должна ставиться под угрозу ради выбранных методов».
То, что демократия может оказаться губительной для страны, лучше всего проиллюстрировать на примере Индии. Ли Куан Ю говорит в своей прямолинейной манере: «Индия впустую растратила десятилетия, занимаясь государственным планированием и контролем, которые погрузили страну в бюрократию и коррупцию. Децентрализованная система позволила бы таким центрам как Бангалор и Бомбей расти и процветать… Индия – страна несостоявшегося величия. Ее потенциал не раскрыт, недостаточно реализован».
С точки зрения Ли Куан Ю, именно ограничения конституционной системы Индии и ее политического устройства помешали стране быстро продвигаться вперед. «Что бы ни наметило политическое руководство, ему приходится пройти через огромные сложности в центре, а затем осуществить еще более сложную систему мер в отдельных штатах… Индийцы будут продвигаться с той скоростью, которая определяется их конституцией, этническим составом населения, избирательными процедурами и коалиционным правительством, что крайне осложняет принятие решения. Кроме того, популистская демократия делает индийскую политику менее последовательной из-за постоянных изменений в правящих партиях».
Среди других отличий азиатских ценностей, которые лежат в основе различия азиатской модели демократии от европейской, можно выделить широкое распространение традиций конфуцианства, особенно в странах где большую часть населения составляют китайцы (Сингапур, Малайзия). Конфуцианство не соотносится со многими западными демократическими и либеральными ценностями, поскольку ставит во главу угла дисциплину, послушание, авторитет старших.
В политическом контексте это означает субординацию личных интересов перед государственными, с целью достижения общих целей, поставленных руководителем страны. Это достаточно популярный подход к роли гражданина и государства, который используется в авторитарных государствах, как это было, например, в СССР. И, конечно, противоречит установкам западной демократии.
Так же в восточноазиатских странах религия не стоит отдельно от государства, многие страны региона гораздо менее секуляризованы, чем страны Запада. И хотя в восточноазиатских странах проповедуются разные религии – христианство, буддизм, ислам, все они до сих пор играют существенную роль в политической и социальной жизни. В комплексе с конфуцианством, религия играет консолидирующую и мобилизующую роль в восточноазиатских государствах.
Итак, основополагающая разница между азиатской моделью и западной демократией заключается в неприятии азиатским обществом тезиса об универсальности норм демократии и прав человека. Азиатская модель демократии основана на коллективизме, патернализме, приоритете общественного мнения.
К каждому обществу должна быть применена та модель демократии, которая наиболее подходит ему в плане культуры, традиций, уровню развития, этническому и религиозному составу. Именно данный аргумент является ключевым в выборе азиатской модели демократии для Кыргызстана. Действительно, почему бы Кыргызстану, переживающему сегодня сложные общественно-политические процессы, не взять на вооружение доказавшую свою эффективность учение Ли Куан Ю и других архитекторов азиатской модели демократии?
Для Кыргызстана, который все же исторически больше тяготеет к азиатской цивилизации нежели к европейской, в процессе политического транзита и внедрения демократических институтов, предпочтительнее отталкиваться в большей степени от примера азиатских стран. При этом следует отметить, что предлагаемый курс полностью соответствует устремлениям большей части кыргызского общества сохранению традиционных морально-нравственных ценностей, к стабильности, преемственности, «легитимности» власти.
Таким образом Кыргызстану следует «прорубать окно» не в Европу, а в Азию. Для Кыргызстана идеалом должны стать не США, Германия или Швейцария, а Южная Корея и Сингапур. При этом, в первую очередь, необходимо отказаться от идеи об универсальном характере западных демократических ценностей. Именно так поступил в свое время Ли Куан Ю в Сингапуре, начиная модернизацию государства. Он любил повторять: «Я не верю, что можно внедрить в стране те или иные стандарты, которые чужды ее народу и не связаны с ее историческим прошлым».
Мурат Укушов, Заслуженный юрист Кыргызской Республики
