За всю историю Римской республики римляне всего несколько раз терпели сокрушительные военные поражения, сопровождавшиеся очень неприятными для них последствиями. Любопытно, что проигранные битвы всегда происходили в двух случаях:
1. Когда легионеры сталкивались с новым, неизвестным доселе врагом.
2. Когда противник применял новую тактику, непривычную для римлян.
Однако, римляне умели учиться и всегда делали правильные выводы из полученных жестоких уроков. Именно поэтому они в конечном счете побили всех своих врагов.
Одно из таких величайших поражений в истории Древнего Рима было связано с битвой при Каннах в 216 г. до н.э., где 87-тысячное римское войско было наголову разбито 50-тысячной армией Ганнибала.
Другое же тяжелейшее поражение римской армии было связано с битвой в окрестностях города Карры (на территории современной Турции, г. Харран) в 53 г. до н.э., понесённое 50-тысячным корпусом во главе с Марком Лицинием Крассом от 11-тысячной армии парфянского полководца Михрана. Эта битва закончилась жестокой гибелью Красса, его сына и его армии.
Марк Красс известен в истории как победитель Спартака, поднявшего самое известное и крупное восстание рабов. Красс был самым богатым человеком в Риме. Его богатства широко открыли ему дорогу в политическую жизнь страны и он неоднократно избирался сенатором и даже один раз консулом Римской республики на 1 год, что соответствовало должности премьер-министра. На этой должности он и возглавил римскую армию, подавив восстание рабов в 71 г. до н.э.
Судьба была так благосклонна к Крассу, что вознесла его на самую вершину римского политического Олимпа в период серьезного политического кризиса. В Риме поздней республики, при усилении роли отдельных политиков, большое значение приобрел личностный фактор. Если это была сильная и мудрая личность, как Юлий Цезарь, то она думала не только о своих собственных интересах, но и о благе государства. При этом личное и государственное не только переплетались, но и соединялись, следуя старой римской формуле – «Благо для Рима есть благо для каждого римлянина». Если политик не был способной личностью, то он не мог заботиться о благе государства, концентрируясь исключительно на собственной выгоде. А Красс по оценке историков был «слишком эгоистичным».
В это кризисное время Красс становится членом первого триумвирата, в числе двух других величайших граждан Рима как Гай Юлий Цезарь и Гней Помпей Великий. Рим был поделен на сферы влияния и Красс стал правителем восточных провинций республики - Сирии, где он снова стал активно обогащаться. Цезарь и Помпей знали о неуемной жадности и неудовлетворенных амбициях Красса и мудро отдали ему самую богатую провинцию Рима, зная что там он найдет свой быстрый конец и оказались правы. Красс не обладал их военным гением и талантом и считался военачальником средней руки. И жажда славы и обогащения сподвигла его начать войну против сильного Парфянского царства, эллинистического государства, созданного одним из полководцев Александра Великого. Парфии оказалось суждено навсегда преградить римлянам путь на Восток.
Парфянский поход Красса имел две причины.
Первая: как сообщает Плутарх, Красс испытывал давнюю зависть к Помпею и огорчался, что Помпея и Цезаря считали выше его. Наименее влиятельный и одаренный из триумвиров, он был как бы «лишним коллегой». У него было меньше всего заслуг перед государством и военных успехов, столь ценимых в милитаризованном римском обществе. Ему было уже 60 лет, и он хотел, наконец, отличиться на войне. Все равно против кого и где. Причина - ущемленное самолюбие. Цель - поднять свой политический вес.
Вторая причина - элементарная алчность Красса, одного из богатейших людей Рима. Цель - он хотел стать еще богаче. Он видел, как быстро обогатился Помпей, победитель Востока. Помпей роздал своим воинам 384 млн. сестерциев, а казна получила еще больше. Красс так спешил к манящему его богатству, что даже отплыл из Италии зимой в неспокойное море и потерял много кораблей. Он жаждал парфянского золота.
Красс, вдохновленный великими победами Помпея, явно переоценил себя и свои способности, став жертвой мании величия. Парфяне же были не так просты и слабы, как другие враги Рима. Красс их явно недооценил. Он ничего толком не знал ни о них самих, ни об их тактике и вооружении. Он мечтал дойти как Александр Македонский до Индии и поход представлялся ему легкой прогулкой. Тем горше оказалось разочарование.
Личные качества самого Красса не соответствовали масштабности задач похода. Он был ушлым «бизнесменом», превосходно умел «делать деньги» и, благодаря своей продуманной щедрости, нравился людям. Но методы его обогащения вызывали осуждение римской верхушки, поскольку больше соответствовали торгашу, нежели государственному мужу. Плутарх писал о нем: «богатство его было нажито постыдным путем».
В Сирии, на зимних квартирах, он занимался не снабжением армии, техническим оснащением войск и даже их тренировкой. Он занимался тем, к чему привык – «делал деньги». Притом, весьма оригинальным способом - требуя от сирийских городов поставки войск, он за деньги освобождал их от выполнения своего же требования. После того, как он ограбил Иерусалимский храм, иудеи стали враждебны Риму и охотно информировали парфян о всех передвижениях римских войск.
А ведь если бы он собрал побольше сирийской конницы и легковооруженной пехоты, исход похода мог стать и другим.
Природа скупа, раздавая таланты. Хороший делец Красс оказался никудышным полководцем и государственным деятелем.
Летом 54 г. до н.э. римские войска, перейдя Евфрат, вторглись в Парфию, воспользовавшись междоусобной войной двух братьев - Орода и Митридата - за парфянский престол. С наступлением осени Красс отступил на зимовку в Сирию, упустив драгоценное время для наступления и дав своему противнику подготовиться к войне.
В апреле 53 г. до н.э. боевые действия возобновились и войска встретились в районе г. Карры. Римлян было 7 легионов, 4 тыс. конницы и 4 тыс. лёгкой пехоты, примерно 50 тыс. человек. Столько же, сколько было солдат у Александра Македонского, когда он завоевал Персидскую империю.
У парфян сил было в 4 раза меньше - 10 тыс. конных лучников и 1 тыс. катафрактариев – тяжелой конницы из личной царской дружины.
Недалеко от места битвы парфяне предусмотрительно сосредоточили караван верблюдов, начиненных огромным запасом стрел и дротиков. Когда у парфян кончались боеприпасы, они скакали к каравану и заправлялись всем необходимым.
9 мая римские войска были атакованы парфянской конницей, которая осыпала их стрелами. Римская конница, которой командовал сын Красса Публий, была отсечена от основного войска и уничтожена превосходящей конницей парфян. Голова Публия была отправлена в кожаном бурдюке царю Ороду II, который в это время наслаждался в кругу своих вельмож и фрейлин очередным спектаклем в театре, когда вбежавший на арену воин грубо бросил бурдюк к ногам царя с криком «Победа!»
Парфяне атаковали основные силы римлян, кружа вокруг них и обстреливая из луков, не вступая с ними в ближний бой, где римляне были непобедимы. Такую же тактику боя когда-то избрали среднеазиатские скифы (саки) против армии Александра Македонского, но тот смог отбиться от них применив камнеметные машины. У римлян же таких машин не оказалось. Красс вздумал пешим войском догнать кавалерию парфян! Римское оружие, рассчитанное на ближний бой не могло конкурировать с дальнобойным луком парфян. Потеряв ударную часть своей армии, римляне стали беспорядочно отступать, бросая раненых и оружие. Вечером парфяне отступили, чтобы утром довершить разгром.
10 мая утором римские войска вошли в Карры, в которых стоял римский гарнизон. Там их и настигла армия Михрана. Парфяне требовали выдачи Красса и обещали им свободное отступление. Красс решил бежать в Армению, но был предан своим проводником-греком Андромахом, который на поверку оказался агентом парфян. Во время переговоров с парфянами, оказавшихся тонко продуманной ловушкой для Красса, на которые его вынудили возмущенные легионеры, он был убит. По одной из легенд Красса парфяне жестоко казнили глубоко символичной на Востоке казнью, влив ему в горло расплавленное золото.
В битве римляне потеряли 20 тыс. убитыми, 12 тыс. бежало и ещё 12 тыс. попали в плен и были переселены в Среднюю Азию в Маргиану.
Так бесславно закончилась жизнь победителя Спартака, алчного и самоуверенного Красса, проворного дельца и никудышнего государственного деятеля, который смог купить себе все, кроме гения и таланта военного и политического руководителя.
В итоге этой военно-политической авантюры Рим потерял в лице Парфии, которая не собиралась враждовать с Римом, потенциального союзника и приобрел непримиримого врага - сильного и упорного. Поэтому у солдат не могло быть того патриотического воодушевления, которое всегда помогало римлянам выстоять в самых тяжелых войнах и самых, казалось бы, безнадежных битвах.
В итоге эта вражда перетекла в серию хронических войн Византийской империи с Сасанидским Ираном, ставшим правопреемником Парфянского царства. В итоге восточная граница Рима наряду с германской стала самой опасной на протяжении всего существования римского государства. Жадность Красса поставила Рим под угрозу уничтожения с Востока.
Под Каррами столкнулись не просто две армии. Сошлись Запад и Восток, две принципиально разные тактики ведения боя и технического оснащения войск. Земледельческий Запад сразился с кочевым Востоком на его территории. И - проиграл Востоку.
Карры имели еще одно важное значение: они заставили римлян пересмотреть свою тактику и сам принцип комплектования состава войск. Так появилась бронированная западная конница, доминировавшая в Европе на протяжении всего средневековья.
Преимущество кавалерии после этой битвы цивилизаций стало очевидным. Римская империя, во главу которой было поставлено пешее войско, создавалась более 1000 лет. Коннице Чингиз-хана за 30 лет удалось создать империю, которая в 4 раза была больше Римской империи.
Р.S.: Трагически сложилась и судьба победителя Красса. Михран происходил из знатного парфянского рода. Когда брат Орода, Митридат, захватил власть, Михран не предал законного царя, разгромил предателя и вернул ему законный трон. За это Михран был удостоен высочайшего титула сурены - первого сановника при царе, что в переводе означало "герой".
Но позднее, царь Ород II счёл популярность и авторитет сурены слишком опасными для себя и приказал казнить своего наилучшего полководца. Так он отблагодарил Михрана за верность. Ему было 32 года.
Как пишет Плутарх, сурена Михран был человеком недюжинным: по знатности рода, богатству и славе. Своим мужеством и талантом он превосходил среди парфян всех своих современников; к тому же никто не мог сравниться с ним ни красотой, ни ростом.
З.Курманов, доктор исторических наук.
