Люди сами создают свой рай и свой ад
Исторический ракурс
Узбеки всю жизнь готовятся к свадьбам, а кыргызы - к похоронам, говорится в народе. Похороны являются одним из самых обременительных обрядов. Говорят, «олум айттырып келбейт». Судьбу предугадать трудно.
Если обратиться к истории предков, то люди жили далеко друг от друга на своих жайлоо и кыштоо. Пока пешком и на лошадях, а позже на кузовах самосвалов и прицепах тракторов, добирались до назначенного места похорон изрядно уставали. Юрты вмещали немного народу, приходилось дожидаться прибытия всех на улице. Зимой мерзли, летом на солнцепеке, и в дождь и в град и в пургу, стоя на улице, шли на последние проводы, авансируя в долг или возвращая авансированный кошумча.
Укоренилась традиция скромного питания на похоронах, так чтобы заморить червячка, откуда ничего не забиралось. «На похоронах чай надо пить только по одной пиалке, тойго келгенсибей, копчулук, жамандык», - строго говорила мне бабушка. Тогда люди находились в кругу тесного общения в рамках одного или двух сел, не было как ныне межрегионального общения.
Сейчас активная внутренняя и внешняя миграция, урбанизация населения, все более увеличивающие радиус нашего общения, делает сложным сохранение обычаев и родственных уз в первозданном виде. Часто приходится ездить в отдаленные села к родне из Бишкека. Был случай: молодая семья, муж с женой, оставив трех маленьких деток, маленькую уложив в бешик, выехали вечером из Бишкека на южный берег Иссык-Куля на похороны старой женщины, родни жены, с расчетом, что утром вернутся. Машина провалилась в озеро, все погибли. Это, наверное, не единственный случай, когда люди становятся жертвой традиций.
Размеры состояния определяются не величиной доходов, а привычками и образом жизни
Неудобные традиции волнуют многих. В пути в Ат-Баши почти юный таксист рассказывал, что недавно прошли похороны родного брата, тоже молодого. Из других областей и Бишкека приехали человек 20 кудалар. Гости издалека, уважаемые, пришлось забить лошадь отдельно для них. У нас хоронят на третий день, они приехали в первый день, «аларды тосуу бир тен, олук койгон куйутубуз бир тен болду, одну лошадь целиком на них потратили (кроме трех других лошадей). Все устуканы собирали в пакеты, ссылаясь на то, что по приезду домой тоже будут проводить поминки, хотя мы говорили, что у нас так не принято, тем более умер человек молодой», рассказывал он.
Другой случай, пожилой аксакал обратился к акиму за помощью - были очень большие расходы на похороны сына. Деньги были взяты в долг, возвращать не из чего, кредиторы требуют долги, куда мне деваться, - вопрошал он, рыдая. Эту сторону жизни предают огласке редко. В среднем, на сельских похоронах рассчитывают на 200 человек мужчин, на это количество покупаются носовые платочки, и столько же женщин - им дают махровые салфетки. Подходящую оценку этим обрядам дают слова Цицерона, о том что «размеры состояния определяются не величиной доходов, а привычками и образом жизни».
Считают обязанными прийти на похороны многие. «Топурак салу, коз корсотуу» считается почти святым долгом знавших покойника, но кошумча дают только, те кто имеет катыш, остальные идут с пустыми руками, именно таких иногда бывает большинство, особенно в сельской местности. Количество людей заранее угадать трудно.
Катыш в таких случаях является финансовой страховкой от наступления рисков в случаях потери близких, вот почему старшие ратуют за него. Для кыргыза похороны считаются самыми затратными, неожиданными и трудными из всех обрядов, что подтверждается поговоркой «олук бардын малын чачат, жоктун уятын ачат», в чем-то характеризующий несовершенство, а может в чем-то и ущербность национального самосознания. Возможно, кощунство так рассуждать, но гуманнее было бы скидываться хотя бы на незначительную сумму исключительно всем, ибо за дасторкон с мясом усажают всех без исключения, чтобы не обидеть дух покойника. Люди ведут себя в меру воспитанности, иногда удивляешься тому, как некоторые ведут себя крайне неадекватно ситуации, как с голодного края.
Близкая родственница, девочка, вернувшаяся из поездки в Турцию, была приятно удивлена уважительным взаимоотношением людей на улице, в общественных местах. «Почему люди там друг друга очень уважают, а у нас этого нет», - было ее главное впечатление о стране. Все время подчеркивать «я лучше тебя», демонстрация своего превосходства, злорадство, обрекание на неоправданные расходы (олумтугун бироого артуу), к сожалению, пока не исключение в поведениях зрелых людей.
В день похорон близких старшие нам говорили: «Чтобы все было на высоте, сегодня будет много людей, будут нам устраивать смотрины, будет много любопытных, никогда не приходивших в наш дом, желающих узнать, как живем, потом будут обсуждать, как встречали, как провожали».
Жаман тууган олгондо керек или надо ли нам, чтобы все приходили на наши похороны
Наше поколение 60-летних одними из первых в большом количестве остались на постоянное проживание в Бишкеке. Тогда по итогам переписи населения, кажется за 1977 год, во Фрунзе коренное население составляло всего 10% постоянно проживающих.
Получив ведомственную квартиру, как специалист по направлению, я осталась в столице. В нашу однокомнатную квартиру приезжало много гостей, в основном родственники из отдаленного села. По этому поводу соседи удивлялись, на работе начальник ругал. Я объясняла, что им негде остановиться, приезжают не от хорошей жизни, кому к врачу надо, кому поступать на учебу, заочники на сессию приезжали и т.д. Это возможно продолжалось бы до сих пор, если бы после выступлений движения «Ашар» не начали выдавать участки под строительство жилья. Так прошла молодость многих наших ровесников, знакомых, друзей. Готовка еды на 10 человек для нашего поколения было почти нормой, с этим справлялись без особого труда, да и многие из нас были из многодетных семей.
Бывшие наши подопечные давно разъехались, большинство успешные и благополучные. Но то тепло, отданное нами, принято многими как должное внимание от старших, без взаимности. Подруга рассказывала, скоропостижно скончался родственник, который помогал братьям и сестрам встать на ноги. После похорон осталось много готовки, салата и прочей еды. Вдова сказала родственникам, чтобы все забрали домой, иначе все пропадет и пошла по другим делам. После них пришли другие гости, хозяйка решила приготовить снова, открыла морозильник. Оказалось, оттуда сырое мясо даже забрали родственники. Пришлось снова резать барана. Другой случай, молоденькая женщина с мамой и братом устраивали поминки (аш) отцу в кафе. Накрывая стол, не досчитали несколько штук чучука, их просто не хватило на все столы. Оказалось, мамина родная сестра положила в свою сумку, чтобы забрать домой, я сама порылась и нашла, удивлялась она.
На похоронах мамы подруги забили лошадь, разделали по устуканам, загрузили в машины, расстояние 15 минут езды до кафе в центре Бишкека, одна машина приехала с задержкой. Не досчитались двух коробок мяса, пропали самые почетные устуканы. Все было понятно, чьих рук дело, но никто не осмелился сказать, потому что байке был старше них, да и мама его очень любила, горько усмехнулась она.
Люди сами создают свой рай и свой ад
Скоропостижно умер совсем еще молодой русский сосед, авторитетный ученый, руководивший научным институтом. Когда были похороны, соседи пришли проститься по-кыргызски, собрали кошумча, вручили жене. На похороны пришла самая близкая родня, они даже с работы почти никого не пригласили. Так с любовью, в кругу очень близких людей его увезли на кладбище. Соседи даже не осмелились подойти, было в их поведении какое-то таинство, возвышающее их.
В соседнем доме умерла молодая женщина кыргызка. Брат, приехавший из России, поставил во дворе большую белую юрту, накрыл стол. В юрту заходили все жильцы с нашего двора, знавшие и не знавшие ее, соседи по микрорайону, включающего одну девятиэтажку, три пятиэтажки, а то и больше, даже соседи цыгане из нашего дома, они знали, что у нас это сооп.
Ты сноб, Джозеф!
Описывая наши традиции, вспоминаю, как в американском фильме «Далеко, далеко» златовласая красавица, дочь богатых родителей Шеннон говорит своему бедному возлюбленному: « Ты сноб, Джозеф! За такие деньги ты мог бы купить землю».
Джозеф, стараясь быть похожим на богатых, тратит заработанные ценой жизни в кулачных поединках деньги на покупку десятка модных шляп, пиджаков и другого барахла. Не уподобляемся ли мы Джозефу, иногда ставя на карту свое будущее ради видимого благополучия, только в нашем случае вместо шляпы и пиджаков – расточительные обряды и традиции.
Бабушка говорила: ты с каждым днем растешь, становишься все больше, а я старею, становлюсь все меньше и меньше, потом умру. Ты будешь плакать, я буду довольна, слыша с того света, что я была нужна тебе. Сценарий о том кто придет, сколько лошадей забьют, ее не волновал. Показывала, где прячет свой кепин, чтобы потом не искали. К богатству была равнодушна, много, включая ее серебряное седло в приданое, было коллективизировано, многих близких лишила война. Теперь, приближаясь к ее возрасту, в сценарий своих похорон не включила бы случайных людей, близко не знавших меня, не уважавших и забывших меня при жизни родственников, пусть даже близких. Не нужны их истошные вопли, уважения и почести после смерти, как у нас принято по традиции. Любить и уважать нужно при жизни, когда люди нуждаются во внимании.
Пожилой знакомый долго и тяжело болел, жена и дети внимательно ухаживали за ним. От родственников внимания не было, даже по праздникам, хотя до этого чуть ли не все почти каждый день обедали у них. На похороны явились все, долго и громко рыдали. Да, это в наших традициях так выражать меру скорби и сострадания, не плакать очень даже зазорно. После смерти баранов резать и коран читать, грехи замаливать как-то неадекватно получается. Мне было бы достаточно самых родных и близких 10-20 человек, с кем тесно общаемся при жизни. Зачем создавать проблемы людям. На столько человек и рассчитаны наши городские квартиры, чем я лучше других представителей других наций. Говорят, обычай не обычай, а разумное это обычай. Хотя у нас чем выше авторитет человека, тем больше людей на похоронах.
Традиции, приводящие к парадоксу и оставляющие в глубоком минусе
Вопрос кремации усопших, поднятый Султаном Жумагуловым, практикуется во всех мегаполисах цивилизованного мира, как закономерное следствие процесса урбанизации.
Никто не может остановить закон диалектики - отрицание отрицания. Превращать естественные процессы рождения, женитьбы, смерти в многолюдную церемонию, разве что подходящую голливудским звездам, обременительно.
Пожилые люди тревожатся за свои похороны, однажды в больнице было больно и жалко плачущую старушку, муж умер вперед нее, она переживала, что будет похоронена без почестей, которые ожидала от него. Нашим, Ат-Башинским, свойственно бояться зимних похорон, не хотят, чтобы дети, внуки и провожающие мерзли в чилде, там мороз доходит до 40 градусов. Наше поколение настроено более аскетично на свои естественные неминуемые последние проводы, учитывая глобальные факторы. Этим доказывая, что лед тронулся в сознании хотя бы той части наших читателей, которые поставили нам с Султаном «понравилось и поделиться».
По теме:
Наши традиции — алыш-бериш/катыш — напоминают сетевой маркетинг, игру за счет последнего
