Активное и разнохарактерное участие мусульманских религиозных организаций в происходящих в мире геополитических, межнациональных и межконфессиональных конфликтах исследуется в науке с использованием таких понятий, как «умеренный ислам», «традиционный ислам», «радикальный ислам», «исламский экстремизм». Но если понятия «традиционный ислам», «радикальный ислам» и «исламский экстремизм» считаются в научном плане достаточно хорошо разработанными, то объектно-предметная направленность понятия «умеренный ислам» до сих пор остается невыясненной и не уточненной. Хотя понятие «умеренный ислам», также, как и понятия «традиционный ислам», «радикальный ислам» и «исламский экстремизм», предполагает определенное поведение религиозной организации, которое основано на каких-то религиозных принципах и установках, вырабатывавшихся в течение длительного времени. Вот почему уточнение предметной направленности понятия «умеренный ислам», которое можно достичь только путем выявления его связей с основными направлениями и течениями в самом исламе как религии (так как различие в поведении мусульманских религиозных организаций во многом обусловлено различиями, существующими в направлениях и течениях ислама), является насущной научной проблемой. Проблемой, без решения которой невозможно правильное понимание современных процессов, связанных с действиями мусульманских религиозных организаций.
Отсюда вытекает и практическое значение научной разработки понятия «умеренный ислам». Ведь точное определение устойчивых особенностей поведения религиозных организаций позволит выявлять подлинные причины тех или иных действий религиозных организаций и их сторонников и оперативно и адекватно на них реагировать, вести профилактическую работу по упреждению противозаконных (террористических, экстремистских, подрывных и т. д.) действий со стороны религиозных организаций и верующих. Это очень важно и для выработки и совершенствования законов в сфере религиозных отношений, а также чтобы, не нарушая прав верующих, поставить законодательный заслон вышеупомянутым противозаконным действиям. Зная особенности поведения религиозных организаций, легче обнаружить и определить степень вовлеченности религиозных организаций в политические процессы и не допустить их использования политическими силами в борьбе за власть. Ну и, наконец, знание особенностей поведения религиозных организаций помогает дать объективную, поддающуюся верификации оценку религиозной ситуации и вести регулярное научное наблюдение за религиозными проявлениями.
В западных странах понятие «умеренный ислам» начали активно употреблять после террористического акта, совершенного выходцами из мусульманских стран в 2011 году в Нью-Йорке, подразумевая под ним умеренную, не радикальную часть мусульманских религиозных организаций. Тем не менее, исследований, непосредственно посвященных умеренным мусульманским религиозным организациям, практически нет. К умеренному исламу западные ученые обращаются, в основном, при исследовании радикального ислама или религиозного экстремизма, и ни в одной из научных работ не дается развернутой характеристики этой части мусульманских религиозных организаций. Такая же ситуация наблюдается и в постсоветских странах. И здесь всё внимание исследователей сосредоточено на радикальном исламе и на экстремистских действиях мусульманских религиозных организаций. При этом очень редко радикальный ислам и религиозный экстремизм ученые увязывают с религиозными постулатами и догмами, на которых основаны те или иные направления и течения ислама. Между тем все направления и течения ислама, по сути, представляют собой различную практику и историю распространения ислама, которые происходили при акцентировании на отдельных постулатах и догмах ислама в интересах тех или иных политических сил.
В большинстве своем исследования, посвященные разным политическим проявлениям ислама (умеренный ислам, традиционный ислам, радикальный ислам, исламский экстремизм), основываются на понимании социальной функции религии такими философами и социологами, как Г. Гегель (проявление абсолютного духа), Э. Кант (восприятие наших обязанностей в виде божественных заповедей), К. Маркс (ранняя форма идеологии), О. Конт (институт, обеспечивающий интеграцию людей и их идентификацию с конкретным социумом), М. Вебер (способ постижения мира), Э. Дюркгейм (символическая проекция общества), Т. Парсонс (институт, обеспечивающий воспроизводство общества) и др. Также в исследованиях широко используются появившиеся в западных странах в середине XX века теоретико-методологические подходы в изучении так называемых новых религий. Среди них особо следует отметить теорию Жан-Клода Эслена, в которой новые религии рассматриваются как альтернативная традиционным религиям духовность. В концепции Д. Белла новые религии понимаются как реакция общества на чрезмерную технологизацию всей социальной жизни. В теории другого американского ученого – Р. Белла эти новые, или современные религии характеризуются возрастающей субъективностью. У немецкого социолога Т. Лукмана они предстают как новая форма религии, а сама религия – высшей легитимирующей силой. П. Бергер современные религии относит к неорганизованным религиям, ведущим, в конечном итоге, к формированию «рынка религий». Французскому социологу Д. Эрвье-Лежи в новых религиях видятся просто коллективные практики взаимодействия индивидов4.
Помимо названных общетеоретических подходов к пониманию религии большое значение для раскрытия специфики политического поведения мусульманских религиозных организаций имеют работы классиков мирового религиоведения, таких как Ю. Велльгаузен, М. Мюллер, Р. Смит, К. Тиле, П. Шантепи де ла Соссе, Э. Ренан. Расширили рамки исследований, касающихся проблем ислама, и создали основу научного исламоведения Л. Бернард, К. Э. Босворт, Г. Э. Грюнебаум, Э. У. Лейн, А. Массэ, М. Уатт и другие западные ученые5. Именно в их работах достаточно подробно прослеживается история возникновения и развития ислама. Что самое важное, на базе доступных тогда источников эти ученые детально и наиболее полно описали мусульманские доктрины и основанные на них течения и направления ислама. По сути, все появившиеся после них теории об истории ислама как религии и идеологии являются всего лишь их современными версиями, и до сих пор они служат теоретико-методологической базой исламоведческих исследований. Без них невозможно правильное понимание участия мусульманских религиозных организаций и политических сил, использующих ислам в качестве идеологии, в современных общественно-политических процессах.
Большой вклад в исследование ислама внесли и российские ученые – исламоведы, востоковеды и философы: В. Бартольд, Н. А. Медников, Г. С. Саблуков, Ч. Е. Торнау и др. В этот ряд можно включить и таких первых советских ученых-исламоведов, как Е. А. Беляев, О. Г. Большаков, И. Ю. Смирнов, И. П. Петрушевский, М. Б. Пиотровский, Р. И. Султанов и мн. др. Ценность их исследований заключается, прежде всего, в том, что в них достаточно убедительно доказано и показано единство духовного и светского в исламе, неразрывность его как религии с политикой. Конкретнее, ими впервые были выявлены основные механизмы трансформации ислама как религии в правовые нормы, законодательно регулирующие общественные отношения6.
Собственно, на основе выработанных и накопленных всеми вышеназванными учеными знаний об исламе разработаны и подходы к изучению современного разнохарактерного (умеренного, традиционного, радикального, экстремистского) политического поведения мусульманских религиозных организаций. Так, известный российский исламовед А. В. Малашенко не видит особых различий между понятиями «традиционный ислам» и «умеренный ислам». Он, как и его предшественники, предлагает под ними понимать ислам, который сформировался под влиянием этнокультурных особенностей исламских государств и регионов в соответствии с правовыми установками ханафитского мазхаба7. Примерно по такой же логике российский востоковед К. И. Поляков раскрывает понятие «исламский фундаментализм», рассматривая его как направление мысли мусульманских сообществ, придерживающихся правовых установок ханбалитов и маликитов – наиболее ортодоксальных суннитских правовых школ8.
Несколько по-другому раскрывает содержание понятий «исламский фундаментализм» и «радикальный ислам» российский исламовед А. А. Игнатенко. Он считает неправильным под исламским фундаментализмом понимать возвращение к первоосновам (фундаменту) ислама, как это делают западные ученые. Исламский фундаментализм рассматривается им как течение в исламе, требующее возрождения образа жизни праведных предков – салафитов9. Другой российский исследователь – И. П. Добаев, придерживаясь позиции А. А. Игнатенко, относит ваххабитов, «братьев мусульман» и неоваххабитов к современным формам салафитов10. А российские исламоведы Д. В. Макаров и Х. Т. Курбанов воспринимают салафизм, особенно его современные формы, как протестное фундаменталистское движение5. Имам Московской мечети Ш. Аляудинов и исламовед-социолог Э. Кисриев, наоборот, призывают не сводить салафизм к ваххабизму и другим его современным формам11.
Опираясь на общую теорию радикализма, в которой это явление рассматривается как действие, основанное на твердой, волевой настроенности и решимости к качественным изменениям, а ее позитивная или негативная направленность зависит от целей действующего, Г. И. Авцинова не считает радикализм крайним течением в политизированном исламе. По ее мнению, к таковым нужно относить экстремизм и терроризм, поскольку существует или может существовать, например, радикализм решительных мусульманских реформаторов конструктивного толка12. В свою очередь, известный российский исламовед И. Л. Морозов определяет исламский экстремизм как действие активных групп общества, направленное на разрушение существующей государственной системы под прикрытием ислама. Идеологической же основой исламских экстремистов, по мнению таджикского ученого Д. Назирова, является верование хариджитов, решительно не признававших ни человека, живущего не по шариату, ни правителя, управляющего страной не в соответствии с требованиями ислама13.
Особо следует отметить точку зрения израильского исламоведа Э. Сивана, который, соглашаясь с мнением исследователей, разделяющих радикальный ислам на умеренное и экстремистское течения, утверждает о том, что и «умеренные», и экстремисты придерживаются одной и той же идеологии, основываются на одних и тех же доктринальных постулатах ислама. Поскольку, несмотря на различия, оба этих течения радикального ислама, в какой бы стране они не действовали, преследуют захват политической власти и установление режима, руководствующегося исламским законом (шариатом). Ученый считает очень важным недопущение их в политические структуры14.
Диаметрально противоположной точки зрения по отношению к умеренным исламистам придерживаются такие западные ученые, как Л. Лейкен и С. Брук15. Они, наоборот, выступают за активное внедрение умеренных исламистов в политические структуры, с тем чтобы, переводя их активность в политическую область, отвести от нарушающих законы насильственных действий. В этом отношении стоит ли удивляться тому, что на Западе, как говорит эксперт Института американского предпринимательства Р. М. Грехт, «Братьев мусульман» относят к умеренным исламистам, когда во многих странах Азии они запрещены как экстремистские организации.
Существует и такая точка зрения, в соответствии с которой классификация исламских религиозных организаций на «умеренные» и «радикальные» является надуманной, не основанной на научном подходе. Наиболее ярким ее представителем является турецкий политический аналитик А. Чаркчы. По его мнению, такое разделение религиозных организаций нацелено на навязывание исламу «образа религии, поощряющей насилие и террор и равнозначной радикализму»16.
Итак, краткий обзор научной литературы говорит о том, что в науке практически отсутствуют теоретические исследования, направленные на раскрытие содержания понятия «умеренный ислам». Это понятие, без особого анализа, используется, в основном, в исследованиях, посвященных проблемам, связанным с действиями радикальных и экстремистских мусульманских религиозных организаций. Однако до сих пор в научной среде нет единого понимания предметной направленности термина «умеренный ислам». Понимать ли под ним вполне определенное политическое поведение мусульманских религиозных организаций или часть ислама просто как религии? Так, одни, особенно западные, ученые под умеренным исламом рассматривают умеренную часть радикального ислама, другие отождествляют его с традиционным исламом. Есть ученые, которые предлагают к этому понятию относиться исходя из разделения ислама как религии на два течения – радикальное и умеренное. Нет единого мнения и по тому, какая мусульманская религиозная доктрина или какие религиозные постулаты и требования выступают содержательной основой понятия «умеренный ислам». Соответственно, остается нераскрытой связь умеренного ислама с теми или иными течениями и направлениями ислама. Хотя отдельные ученые в понятии «умеренный ислам» видят вполне определенную практику исповедования ислама народами, проживающими в отдельных мусульманских странах и регионах.
Всё это говорит о невозможности выхода к методологическим аспектам содержания понятия «умеренный ислам», базирующегося на суннизме ханафитского мазхаба, без четкого различения самого понятия «умеренный ислам» от таких схожих ему понятий, как «традиционный ислам», «радикальный ислам» и «исламский экстремизм». Ведь все они, по своей сути, как понятия являются сконцентрированным выражением различных форм политического поведения мусульманских религиозных организаций. Соответственно, без проведения такого анализа мы не можем выявить свойства, которые заложены в понятие «умеренный ислам», присущие только этому политическому поведению мусульманских религиозных организаций. Только решив данную научную проблему, мы можем приступить к поиску фактов, подтверждающих связь политического поведения мусульманских религиозных организаций, выраженного в понятии «умеренный ислам», с теми или иными течениями и направлениями ислама или какими-либо мусульманскими религиозными доктринами.
