Социум не приемлет вакуума идей и целей, соответственно, население само уже давно, а главное, вполне самостоятельно создало себе комфортную идеологию. Как это ни парадоксально в ней себя чувствует комфортно не только большинство общества, но и сама… власть. Тем более что это мировоззрение не является результатом пропаганды и зомбирования, а совершенно естественным и независимым развитием его традиционного мышления.
Смеем полагать, что эта «народная» идеология базируется на четырех фундаментальных тезисах, по существу мировоззрениях: мифологизации истории кыргызов, этноцентризме, религиозно мотивированной мысли и действий, в суррогатных представлениях и стремлениях к социальной справедливости.
В этих обстоятельствах столь же естественной является и всеобщая ностальгия по патриархальным (феодальным) традициям.
По существу, речь здесь идет о зарождении национального самосознания и процессе идентификации. Процесс идентификации развивается эволюционно и совершенно самостоятельно, вынуждая государственную пропаганду следовать ему и обслуживать его. Власть не считает нужным и неспособна аргументировать эти тезисы, одновременно предоставив населению самостоятельно их интерпретировать. Опасность этого явления заключается в том, что любое мировоззрение, будь оно светское или религиозное, стремится выстроить на своей основе и политику, и экономику, и отношения в семье, коллективе, социуме.
Меньшинство уже сейчас начинает навязывать власти и народу свои собственные и все более прочные представления о том, как должен жить Кыргызстан. Националисты и маргиналы всех мастей показывают высокий уровень адаптивности, а когда решается вопрос о власти, многим не до толерантности.
Это констатация умонастроений большинства общества, а истина в том, что политические элиты оказались интеллектуальными банкротами, а государственная пропаганда практически не влияет на умонастроения большинства населения. Элиты, не имея собственных идей, скорее заискивают перед иррациональными представлениями населения об окружающем мире. Начавшийся предвыборный сезон обнажит существо проблемы и, наверняка, будет сопровождаться примитивными дискуссиями об исключительности и о пределах светскости. Любые попытки завести разговор о конституционных рамках, о взаимодействии религиозной и секулярной (светской) модели общества, по сути, становится моветоном, повсеместно осуждаемым, и даже вызывающим агрессию.
