- Сегодня многие говорят о национализации Кумтора, какие последствия нас ждут, если парламент пойдет на этот шаг?
- Последствия будут плачевными, потому что рудник перестанет приносить доход в бюджет страны, а эта прибыль составляет более 6 млрд сомов в бюджет. Многие среди населения очень примитивно воспринимают вариант национализации, как то, что граждане иностранных государств уйдут с рудника и это приведет к изобилию народа, поскольку именно участие иностранцев рассматривается как фактор отсутствия благ от Кумтора или злоупотреблений ими. На таком примитивном восприятии спекулируют политики, которые используют его в качестве инструмента политической борьбы. Например, если спросить жителей села Саруу, которые довольно радикально относятся к любым вариантам соглашений с «Центеррой», доверяют ли они современной власти в лице государственной медицины, энергокомпаний или милиции? Очевидно, что ответ будет «нет». Но национализация, за которую они ратуют, означает, что весь тот негатив, который есть в сферах контролируемых государством, перекочует на Кумтор, не говоря уже о неподъемной финансовой стороне вопроса. Поэтому вариант национализации не такой простой. Нельзя рассматривать его и в отрыве от уровня нашей экономики.
Если бы у нас были другие экономические условия, следовательно, мог быть совершенно иной подход к решению проблемы контроля над недрами. Например, Казахстан несколько лет назад начал процесс выкупа нефтяных месторождений проданных иностранному капиталу в середине 90-х. Повторю выкупа, то есть иностранным компаниям полностью возмещались их расходы согласно международным требованиям в этом вопросе. Монголия также пошла по этому пути. Сегодня мы видим активное привлечение внешних инвестиций в эти страны, поскольку они показали, что признают международные нормы и права инвесторов. Национализация Кумтора катастрофически скажется на имидже страны. Немаловажный вопрос, кто может гарантировать, что национализация принесет больше пользы для народа?
- Если минусы так очевидны, почему этот вариант находит своих сторонников?
- На мой взгляд, сегодня вариант национализации рудника пытаются подменить борьбой за справедливость, а она у нас в дефиците и поэтому есть спрос. Растущее неравенство в обществе — богатые богатеют, бедные беднеют — приводит к росту напряженности по принципу доходов.
Наша трагедия в том, что государство дискредитировало себя, вошла в традицию политическая безответственность элит, которые рассматривают общие блага как свою частную собственность. По отношению к Кумтору это привело к заключению неравноправных договоров, заложниками которых мы стали. Другой эффект политической безответственности в том, что эта логика стала паразитирующей в обществе, вспомните парней, вымогавших 3 миллиона у Кумтора или антикумторовские митинги «если Бернштейну, Айдару, Максиму и многим другим можно, почему нам на нашей земле нельзя»? Сегодняшний переговорный процесс — это попытка исправить ситуацию цивилизованными методами. Еще есть шанс. Я оптимистически смотрю на трансформацию политического режима в стране. То, что мы сегодня имеем публичные дебаты и разнообразие точек зрения по «золотому вопросу», говорит о том, что мы сделали большой шаг вперед. Ведь кто сегодня может вспомнить общественный резонанс кроме хвалебных откликов о соглашениях 2003, 2004 и 2009 годов?
- Это все политическая сторона, а экологический урон от Кумтора?
- Безусловно, это сверхважный вопрос, и никто не может отрицать, что экологический ущерб уже нанесен. Здесь решение должно быть комплексным, ведь экология страны загрязняется не одним Кумтором и требования по сохранению экологического баланса должны быть жесткими для всех. Не забывайте о многочисленных урановых хвостохранилищах и захоронениях токсичных и ядовитых отходов времен СССР, которые разбросаны по всей стране. В большинстве их состояние аварийное и экологический урон от них колоссальный. Но поскольку в их периметре нет с кого спрашивать, они так и остаются на обочине общественного внимания, вот эта выборочность, на мой взгляд, преступна. На цель сохранение экологии должны быть заточены все решения, где этот компонент имеется. Приведу простой пример, за использование старой машины вы заплатите меньший налог на авто, чем за пользование новой. Налог рассчитывается без учета экочувствительности, а ведь экологический вред от старых машин намного выше новых. Так и в вопросе Кумтора, есть эмоционально-спекулятивный подход (богатые-бедные), который постоянно сносит попытки мыслить рационально.
- Предлагаемый правительством вариант, на ваш взгляд, может ли стабилизировать ситуацию вокруг Кумтора?
- На мой взгляд, нам был представлен прагматичный подход, цель которого увеличить доходы и покрыть бюджетный дефицит с одной стороны и повысить управляемость проекта с другой. Прагматичность предлагаемого решения в том, что будет взят контроль над рудником и совместное предприятие, которое предполагается создать, будет работать по законам Кыргызстана, а не Канады как сейчас. Отдельно оговорены условия по соблюдению экологических норм. Уже имея негативный опыт 4-х соглашений, меморандум правительства не такой наивный как предыдущие договоренности. Для страны сейчас важен осязаемый результат в виде дополнительных средств, для покрытия бюджетного дефицита, как говорил архитектор китайских реформ Дэн Сяопин, «не важно, какая цветом кошка — главное, чтобы мышей ловила».
- Отказ от варианта национализации принесет ли больше выгоды народу?
- Как ни парадоксально звучит в данном случае — да. Национализация экономически невыгодна. Но и принятие, предположим, невероятно выгодного соглашения 67% на 33% не гарантирует пользы людям при сохранении традиции политической безответственности элиты в виде депутатов, членов правительства и президента, также необходимо соблюдение следующих условий. Во-первых, всеми усилиями необходимо остановить экономическую деградацию страны, цель — уйти от кумторизированной экономики. Во-вторых, в целях формирования представлений об общественном благе, необходима программа по расходованию доходов от Кумтора, если они вновь будут уходить в невидимые для общества статьи, например, зарплаты бюджетникам или праздники-тои (как в случае Фонда развития Иссык-Куля), а не направляться на развитие экономики, то проект национализации станет скорой реальностью. В-третьих, стране как воздух необходима кадровая политика, основанная на профессионализме, а не партийной или клановой лояльности. Влиятельным для народа сигналом остается вопрос справедливости, понесут ли ответственность за неравноправные договора их авторы? Все это будет влиять на легитимность предстоящего решения в глазах населения.
