Депутат Жогорку Кенеша Чынара Урумкалиева сделала предложения по улучшению содержания людей в пенитенциарных учреждениях по итогам проведенного 10 марта в Бишкеке круглого стола по охране здоровья тюремного населения в уcловиях COVID-19.
Депутат и член Комитета по социальным вопросам, образованию, науке, культуре и здравоохранению ЖК , является автором диссертационной работы: «Теоретико-правовые основы реализации наказания в виде пожизненного лишения свободы в Кыргызстане».
Текст диссертационной работы депутат распространила Елена Баялинова:
«Раньше мы считали, что именно наказание в виде лишения свободы является главным средством профилактики преступлений, но со временем по мере развития общества стали иначе походить к понимаю того, что такое преступление и что такое наказание.
Длительные сроки заключения в местах лишения свободы не всегда приводят к тому, что делают общество более безопасным. Когда осужденные длительное время находятся в местах лишения свободы, они, как показывает практика, наоборот становятся более агрессивными, а ещё заражаются там же различными инфекциями, приобретают хронические болезни и, получается, что мы вкладываем туда деньги налогоплательщиков, думая, что делаем общество безопасным, а на самом деле усугубляем ситуацию и взращиваем неблагополучных людей, которые, возвращаясь в общество, заново совершают правонарушения и попадают в тюрьмы.
Таким образом, через пережитую практику сейчас мы понимаем, что тюрьмы – это не всегда институт воспитания. Поэтому в 2017 году с целью гуманизации мы приняли ряд нормативно-правовых актов: новые кодексы, уголовный и уголовно-процессуальный, а также закон пробации, и тем самым примерно на 20% сократили количество заключенных. Если до 2017 года в закрытых тюрьмах у нас находилось более 10 тысяч осужденных, то сейчас около 8 тысяч и где-то более 2 тысяч человек находятся под опекой Института пробации.
Я думаю, что в будущем, мы должны стремиться к тому, чтобы в местах лишения свободы было меньше людей и хотелось бы, чтобы они и вовсе туда не попадали, и с помощью Института пробации государство меняло ситуацию к лучшему.
Изначально наша политика была направлена на то, что изолируя преступника от общества, мы наказываем и таким образом воспитываем его, но мы абсолютно не задумывались над тем, что будет с самим обществом и с преступником после его освобождения?! Существующая ныне система хороша тем, что сегодня судьи принимают принципиальное решение, куда направлять человека, в тюрьму или на пробацию, и, на мой взгляд, выбор должен быть сделан в пользу пробации, нежели в сторону лишения свободы. Пробация лучше с точки зрения профилактики преступления, исправления мышления и с точки зрения здоровья человека, то есть человек отбывает наказание, продолжая оставаться членом общества, не теряя своей работы, семьи и сохраняя все свои родственные связи. Находясь под присмотром этого института, он продолжает вести нормальную жизнь, делая её более полезной и осмысленной. В институте пробации с ним всё время работают психологи и по специальной программе ему помогают там избавиться от наркологической или какой-либо другой зависимости, не попадая в условия, где эти болезни только усугубились бы. Этот человек посещает различные тренинги и продолжает работать, находясь на свободе, он имеет возможность возместить финансовый ущерб, который, возможно, нанёс своим преступлением и так далее.
Допустим, мы посылаем человека на два-три или даже на год в тюрьму, но это очевидно, что проведенное в местах лишения свободы время ничего позитивного ему не принесёт и никак не будет мотивировать его на исправление. Наоборот, в тюрьме его будут окружать преступники и, возможно, непорядочные граждане, поэтому я - сторонник того, чтобы людей отправляли не в тюрьмы, а на исправление в Институт пробации.
Есть еще и такое предложение. Согласно проведенному ранее исследованию Управлением по наркотикам и преступлениям ООН, в 98% случаях судебные органы принимают меры пресечения в виде арестов, связанных с лишением свободы, поэтому у нас всегда превышен лимит в СИЗО. В этом смысле довольно привлекательна идея электронного браслета, где его первое применение уже может быть использовано при избрании меры пресечения по тяжким преступлениям, где судьи могли бы избирать меру пресечения, не связанную с лишением свободы, то есть одеть на него браслет и избрать для него, как один из вариантов, домашний арест, залог и др. И потом, например, уже по более тяжким видам преступления (не только до пяти лет лишения свободы пробации), а вот еще и по более тяжким преступлениям могли бы применять в качестве дополнительного наказания – ношение электронного браслета и к этому плюс какой-нибудь большой штраф или запрет выходить за пределы дома и тому подобное. Такие меры, безусловно, экономически более эффективны, но потребуют от нас тщательного изучения и пересмотра имеющихся нормативно-правовых документов и национального законодательства.
Что касается исследования по тюремному здравоохранению, подготовленного ОФ «Юристы за права человека» совместно с министерствами и ведомствами при поддержке Фонда «Сорос-Кыргызстан», то данный отчет это, конечно, призыв к действию, ведь состояние медицинской службы пенитенциарной системы оставляет желать лучшего, и, насколько мне известно, в местах лишения свободы остро стоит вопрос взаимодействия уголовно-исполнительной системы с Министерством здравоохранения. Как я уже выше сказала, когда человек попадает в систему исполнения наказания, то автоматически Минздрав перестаёт заниматься его проблемами, и осужденный полностью находится в подчинении медицинской службы ГСИН, но, находясь в этой системе, состояние осужденного может ухудшиться, так как до этого в отношении его здоровья может возникнуть много проблем. Может быть, он уже попал туда с какими-то хроническими или инфекционными заболеваниями и таким образом может заразить здоровый контингент осужденных?! Еще хорошо, что медслужба ГСИН может их лечить, но она, как правило, остаётся сама с собой и не работает тесно с Минздравом, а только на точечном уровне при освобождении. Таким образом, осужденные могут возвращаться в общество больными. И таких случаев очень много, когда при освобождении больные осужденные вновь попадают в систему общественного здравоохранения, и этот момент Минздрав должен учесть, так как, заражая членов своей семьи, эти осужденные могут так же заразить своих коллег на работе, пассажиров в общественном транспорте, прихожан в мечетях и тому подобное. Тем самым они приносят новые проблемы общественному здравоохранению, а это дополнительные затраты на лечение их самих и лечение тех, кого они заразили. То есть, освобождаясь, осужденные в короткие сроки могут заразить многих других людей и тем самым создадут проблемы всему обществу. Поэтому, если мы уделим больше внимания таким людям, находящимся в местах лишения свободы, то подобных проблем будет меньше, и Минздрав должен быть в этом очень заинтересован.
Взаимодействие, о котором я говорю, законодательно прописано в инструкциях и положениях ГСИН, но не знаю, как обстоят с этим дела в Минздраве, потому что на практике видно, что в его положениях нет четкой системы. Насколько я знаю, на практике Минздрав оказывает содействие лишь в частных случаях и совсем нет на системном уровне. Поэтому я считаю, что при Минздраве нужно создать отдел или сектор, который занимался бы вопросами взаимодействия с медицинскими службами других ведомств, где будет не только ГСИН, но и ИВС - в структуре МВД, СИЗО – в ГКНБ и тому подобное. Сотрудники этого сектора могли бы также оказывать методическую помощь врачам, работающим в этих перечисленных структурах, мониторить и доводить до них новые клинические протоколы, заниматься переподготовкой врачей и распределением молодых специалистов после окончания медицинских ВУЗов, контролировать закупку лекарственных средств, организовывать консультации узких специалистов и так далее. Вопрос даже не в том, чтобы передать медслужбу ГСИН в Минздрав, а в том, чтобы эти службы в дальнейшем между собой взаимодействовали.
Еще одна моя рекомендация состоит в том, чтобы создать при Министерстве юстиции Координационный совет с участием различных министерств и ведомств, таких как Министерство здравоохранения, МВД, ГКНБ, ГСИН, Министерство образования, для того, чтобы по итогам проведенного исследования, которое показало очень много проблем в доступе медицинского обслуживания осужденных, была создана рабочая группа для разработки Дорожной карты на три-пять лет, которая смогла бы собрать все имеющиеся вопросы, проблемы и рассмотреть их не только на уровне Координационного совета, но и на уровне правительства и Жогорку Кенеша».
