Должен ли парламент быть зеркальным отражением общества, его структуры, национального, гендерного, образовательного, профессионального состава? Это вопрос, над которым в транзитных к демократии странах, да и не только, до сих пор ломают голову. ООН и другие международные организации требуют соблюдения гендерных стандартов и т.д. Выдумываются какие-то новые правила, новые подходы, чтобы предельно максимально решить эту задачу, а все социальные группы и их интересы были представлены во власти. Но при разных моделях демократии в парламентах эта цель достигается и решается неодинаково. И этим для нас очень интересен международный опыт. А то все время на очередных выборах эта тема по-новому пробуждается и мы снова скрещиваем и ломаем копья.
ххххххх
Почти все модели демократии придают парламенту значение зеркала общества. Например, советские верховные советы всегда строились на жестких процентных нормах представительства от рабочих, крестьян, коммунистов, беспартийных, интеллигенции, женщин и т.д. Советская идеология считала, что лучше самих рабочих и крестьян, женщин, молодежи, представителей разных национальностей, их интересы никто не знает и не защитит. Поэтому сверху на них спускали утвержденные процентные квоты. К примеру, рабочих 40%, колхозников — 25%, женщин — 25%, молодежи — 15% и т.п. Такие документы я неоднократно встречал в наших архивах. А итоги «выборов» подгоняли под эти директивы в районном, городском, областном, республиканском и всесоюзном масштабах.
Эту идиллию портило лишь то, что около трети депутатов всегда составляли высшие партийные и государственные чиновники, для которых мандат соответствующего уровня был фактически пожизненным.
ххххххх
В условиях либеральной демократии «зеркало общества» почти всегда «искривленное». В западных парламентах, например, почти нет рабочих, ибо члены парламентов являются, как правило, выходцами из среднего класса. Нет там и олигархов, владельцев огромных состояний. В парламент или власть они не идут, так как частная собственность у них надёжно защищена законом и предпринимателям нет необходимости «просиживать штаны» в парламенте, чтобы защитить себя и свой бизнес от чиновничьих наездов. Как это имеет место у нас и во всех странах СНГ. За богатых избиратели не голосуют, если, конечно, они не являются выдающимися личностями или политиками. Ибо прагматичный западный избиратель научен горькой практикой, что богатые больше думают о своих интересах, чем об интересах простых людей. Поэтому предпочитают средний класс.
От своих избирателей западные депутаты отличаются по уровню образования и в подавляющем большинстве являются мужчинами. Так уж повелось издревле, хотя общество сейчас активно меняется и женщины с течением времени стали играть очень большую роль в жизни своих стран и международной арене, выдвигаясь во власти на высшие позиции.
Политические и идеологические взгляды депутатов в большей степени определяются их текущим социальным положением и профессией, чем происхождением. Профессиональный состав депутатов демонстрирует явное преобладание менеджеров и государственных служащих, а также лиц свободных профессий.
Ставка на выборах в демократических странах делается на политические убеждения, профессионализм и образование. Каждая партия решает сама, кто войдёт в партийный список или партийный пул, в зависимости от вышесказанного. Никаких разнарядок сверху не поступает, потому что выборы свободные и честные. Если какие-то группы населения не попадают в депутаты, то этот недостаток всегда компенсируется профессиональной деятельностью других депутатов. Например, если нет в парламенте женщин, их проблемами там будут заниматься коллеги-мужчины. Причем нисколько не хуже, а может быть даже и лучше, чем сами женщины.
Таким образом, «зеркальное соответствие» парламента обществу в условиях либеральных демократий трудно достичь. А некоторые политологи считают, что эта идея практически неосуществима и, в сущности, абсурдна. Современные общества слишком сложны и многообразны, чтобы в результате свободных выборов мог сформироваться зеркальный обществу парламент. Однако, очевиден и тот факт, что не представленность крупных социальных групп может породить чувство недоверия к власти и привести к политической нестабильности.
ххххххх
В Кыргызстане в настоящее время наблюдаются аналогичные процессы, которые происходят в западных демократиях. В общих словах наблюдается процесс профессионализации парламента с некоторой национальной спецификой. Состав Жогорку Кенеша, в отличие от советской эпохи, уже не является «зеркальным» отражением общества. Особенно сократилось участие в управлении женщин, представителей других национальностей и молодежи. В 1995 г. в парламенте, например, было 4 женщины (3,8%), в 2000 г. — 7 (6,6%), в третьем созыве в 2005 г. — их вообще не стало (сначала было 2, но после судебного разбирательства и они были лишены мандатов). Под давлением гендерных и международных организаций в стране были приняты экстренные меры — в избирательный кодекс включены нормы, гарантирующие женщинам 30% норму представительства, а также 30% для представителей разных национальностей и 15% — для молодого поколения. К сожалению, эти чрезвычайные меры не привели к серьезным изменениям в политике. В связи с чем встаёт вопрос, что представительство должно быть ещё и профессионально квалифицированным и образованным.
После того, как у партий и населения появилась привычка учитывать социальный состав, законодательные требования о квотах потихоньку исчезли из выборного законодательства. Отчасти возможно потому, что парламентские представители, для которых были установлены пропорциональные квоты, так и не оправдали возложенные на них задачи.
Наметились и другие тенденции при формировании состава депутатов. Если в первых созывах очень высок был удельный вес творческих работников — 28,6% в 1995 г., то уже в 2000 г. их стало 8,3% (-20,3%). Увеличилась доля государственных служащих за аналогичный период с 48,6% до 60% (+11,4%). Постоянно увеличивается число представителей бизнеса. Это обусловлено тем, что бизнесмены имеют больше возможностей повлиять на выборный процесс, используя свои финансовые и материальные ресурсы. А в условиях высокой коррупции и вседозволенности со стороны проверяющих и правоохранительных органов депутатский мандат становится надежной защитой от возможных бюрократических угроз бизнесу.
С большой охотой в парламент также идут представители чиновничества, используя свои обширные связи в бюрократическом аппарате и административный ресурс. Наметилась тенденция формирования элиты в основном не из среднего класса, как в демократических странах, а из бюрократии и представителей, главным образом, торгового бизнеса.
Еще одно существенное отличие, малочисленность в составе депутатов ЖК юристов и экономистов. Парламент это ещё и законодательный орган, где основной объем правовых и экономических актов доходит до 80%. С их помощью разрабатывается и реализуется та или иная политика. Поэтому депутаты должны иметь теоретические и практические навыки работы с конституцией, законами, постановлениями, другими юридическими документами. Среди депутатов ЖК 2-го созыва, например, с базовым экономическим образованием было 18 (17,1%) парламентариев, с юридическим - 8 (7,6%) депутатов; в ЖК 4-го созыва – экономистов 12 (13,3%) и 11 (12,2%) юристов. Ситуация в 5-7 созывах ЖК, к сожалению, не стала принципиально и существенно лучшей. Но политические процессы какие-то сейчас наблюдаются и идут.
В расчет не принимались лица, имеющие дополнительное юридическое и экономическое образование.
Традиционно невысок в Жогорку Кенеше удельный вес специалистов (особенно юристов и экономистов) высшей квалификации (кандидатов, докторов наук, доцентов, профессоров) . В первом созыве был всего 1 кандидат юридических наук, во – втором и третьем – по одному, в четвертом произошел некоторый прорыв – 3 кандидата и 2 доктора юридических наук. В пятом созыве ЖК их число снова пошло на убыль – 1 кандидат юридических наук. Еще хуже обстоит дело с экономистами. В первом созыве ЗС ЖК был 1 доктор наук, во – втором и третьем – по одному кандидату наук, в пятом – 1 доктор и 1 кандидат наук.
Т.е. нам ещё рано успокаиваться, есть огромное поле для реформ и совершенствования деятельности национального парламента.
