То, что на днях произошло с казахстанским тенге, в очередной раз подтвердило взаимозависимый характер современной мировой экономики и национальных финансовых систем. Казахстан, который долгие годы казался островком экономической и финансовой стабильности, устами Н. Назарбаева фактически признался в неспособности дальше противостоять кризисным явлениям, уже не первый год сотрясающим мировую экономику. Случившееся падение тенге не является каким-то экстраординарным явлением в международной финансовой практике. За последние два-три года подобные кризисы сотрясали финансовые системы Белоруссии, Украины, Турции, России, Мексики, Еврозоны. Даже благополучной Швейцарии не удалось этого избежать. Там, правда, ситуация несколько отличалась. Нацбанк Швейцарии 15 января нынешнего года неожиданно объявил об отказе поддерживать искусственный курс франка к евро. Подобное решение вызвало панику на фондовых и валютных рынках. Курс франка резко взлетел по отношению к доллару на 31%, к евро на 33%. В проигрыше оказалась вся швейцарская экономика, которая преимущественно ориентирована на экспорт. Только за один день, в результате падения стоимости акций большинства крупных швейцарских компаний, они потеряли более 100 млрд. долларов! Совсем недавно к сознательному обесцениванию (девальвации) своей национальной валюты прибег Китай. Теперь очередь дошла до Казахстана.
Почему это случается?
Возникает закономерный вопрос – в чем же причины подобных финансовых потрясений? Сразу надо сказать, что вряд ли хоть один экономист даст на данный вопрос исчерпывающий ответ. Иначе бы выход из затянувшегося мирового экономического кризиса не был столь долгим и мучительным. Но обычно упоминают несколько основных факторов.
Первый фактор. Мировая капиталистическая экономика (которую И.Валлерстайн называет современной мир-экономикой) представляет из себя открытую систему, в которой все важные элементы находятся во взаимосвязи. Можно провести аналогию с другой подобной системой – человеческим организмом. Мы ведь понимаем, что все наши органы связаны между собой и поражение одного органа обязательно скажется на других и организме в целом. Так и в мировой экономике – кризис в отдельно взятом важном элементе системы оказывает негативное влияние на другие ее элементы. Скажем, долговые кризисы в Греции и Испании оказывают негативное воздействие на всю финансовую систему ЕС. Точно так же крах головного банка Леман Бразерс спровоцировал в 2008 году банковский кризис в США, а затем перекинулся на другие сектора экономики и страны, вызвав цепную реакцию.
Второй фактор. Причинно-следственные связи в рыночной экономике. По большому счету, одну из причин нынешней девальвации тенге (как и декабрьской девальвации рубля в России) можно увидеть еще задолго до мирового кризиса 2008 года. Как ни парадоксально, но нынешнее падение курса тенге напрямую связано с безудержным ростом мировых цен на нефть и газ в течение всех 2000-х. Все мы знаем о законе спроса и предложения. Так вот в период постоянного роста цен на энергоносители эта отрасль мировой экономики привлекала огромные капиталы, так как обещала сверхдоходы. Крупные экспортеры энергоносителей – Саудовская Аравия, Иран, Кувейт, Россия, Венесуэла, Нигерия, Казахстан, равно как и мощные негосударственные корпорации вкладывали миллиардные инвестиции в увеличение добычи с разрабатываемых и разработку новых месторождений, строительство трубопроводов и т.п. Все стремились извлечь максимум прибыли в период удачной конъюктуры на рынке. Но тот же закон спроса и предложения имеет и обратную сторону – рано или поздно рынок перенасыщается и происходит обвал рынка. Это постигло и рынок нефти. Примерно в 2012-2013 годах данный сегмент мирового рынка оказался перенасыщен. Предложение превышало спрос. На максимуме, наблюдавшемся в 2008 г., цена на нефть доходила до 145-150 долл. за баррель. Сейчас цена опустилась до 40 долл. на марку WTI и 46 долл. на марку Brent и прогнозируют ее дальнейшее снижение до 30 долл. Страны ОПЕК, покрывающие 40% объемов продаваемой нефти, уже который год не могут установить новые квоты (т.е. согласиться на уменьшение добычи нефти), так как никто не хочет идти на уступки. Выходит, что Казахстан, как и Россия, стали жертвой неблагополучной рыночной конъюктуры на нефть.
В России это с очевидностью осознали лишь в прошлом году и заговорили о диверсификации национальной экономики, импортозамещении (запоздав где-то на 10 лет!). Обывателю виновником прошлогоднего декабрьского краха назвали злые козни Запада. Но специалисты отмечали, что массовый отток капитала из России начался за много месяцев до введения санкций и имел не политические причины, а чисто экономические. Международные инвесторы, прекрасно зная, что экономическое благополучие России напрямую зависит от цен на нефть и газ, ввиду наметившихся еще в 2012-2013 годах негативных тенденций на мировых рынках нефти, стали страховать свои активы и выводить их в другие страны и сектора экономики. Центробанк признал, что отток частного капитала из России в 2013 году составил 63 млрд. долларов, а в 2014 году превысил 151 млрд. долларов. Естественно, санкции усугубили ситуацию и правительство РФ в лице Центробанка большую часть 2014 годы пыталось удержать рубль и всю финансовую систему. С целью поддержки рубля Центробанк периодически производил валютные интервенции из своих золотовалютных резервов. В течение 2014 года, по данным Интерфакса и РИА Новости, золотовалютные резервы Российского правительства сократились более чем на 76 млрд. долларов. За первое полугодие 2015 года сократились еще на 30 млрд. долларов. К началу декабря 2014 года в правительстве осознали, что надеяться на рост мировых цен на нефть в ближайшие месяцы не приходиться. А значит те огромные валютные интервенции, которые Центробанк осуществлял летом и осенью 2014 года были лишь временной и очень дорогостоящей отсрочкой неизбежной девальвации. Но и на этом потери не закончились. После «черного понедельника» 15 декабря и последовавшего затем «черного вторника», правительство вынуждено было поддерживать из государственных резервов наиболее важные для экономики страны банки типа ВТБ, Сбербанка, госкорпорации вроде Роснефти и РЖД. Более мелкие банки, паевые и пенсионные фонды, страховые компании, по сути, были предоставлены на произвол бушующего финансового рынка. На днях один из экспертов Сбербанка заявил, что правительство будет вмешиваться в ситуацию на валютных рынках страны только в крайних случаях. Причины тому – сокращение золотовалютных запасов, очередной виток падения цен на нефть и газ, большая нагрузка на бюджет государства. Если вслушаться в выступление Н. Назарбаева 20 августа, то обнаружим практически те же самые доводы. Так Н. Назарбаев озвучил цифру в 28 млрд. долларов, потраченные за полтора года на поддержание казахстанской валюты и финансовой системы. Интересная деталь, аналитики крупного финансового конгломерата Merrill Lynch еще в январе сделали прогноз, что Казахстану придется в течение нынешнего года пойти на обесценивание примерно на 30% своей валюты, так как тенге сильно переоценен. И уточняли, что правительство пойдет на данный непопулярный шаг после президентских выборов. Как в воду глядели!
Третий фактор. Структурные перекосы. Если до этого речь шла о влиянии объективных макроэкономических факторов на финансовые системы РФ и Казахстана, то необходимо сказать и о внутренних причинах. Если рассмотреть структуру экспорта РФ и Казахстана, то доля топливно-энергетических ресурсов в экспорте России в 2013 году составила 71%, в Казахстане – 77%. В структуре пополнения доходной части бюджета России поступления от продажи минерального и другого сырья составляют до 45%. Причем подобные пропорции сохраняются уже более 15 лет. В Казахстане доля углеводородов в доходах государства еще выше! В самой России и Казахстане об этом, разумеется, прекрасно знают. Но по факту, существенных шагов за последние 10-15 лет для ликвидации имеющихся структурных перекосов в экономике предпринято не было. Декабрьское падение рубля и августовское падение тенге наглядно обнажили вышеуказанные структурные перекосы. Напрашивается вывод – этим странам срочно нужно осуществлять структурные экономические преобразования (о чем несколько раз говорил на пресс-конференции К.Масимов). Тут есть замечательный пример для ориентира – ОАЭ, где сейчас (данные по 2014 г.) доля топливно-энергетического сектора в экономике, по оценке агентства Bloomberg, составляет 33%. При этом отмечается стремление правительства ОАЭ уменьшить удельный вес топливно-энергетического сектора еще больше.
Курс на Австралию
Интересно другое заявление К. Масимова – об ориентации на Австралию, как наиболее похожей страны по структуре экономики, численности населения. Не самый удачный выбор, надо сказать. Он скорее говорит о том, что правительство Казахстана не собирается принципиально менять экономическую модель, а скорее лишь модифицировать уже сложившуюся. Австралия является типичной страной-экспортером минерального и сельскохозяйственного сырья, составляющие 2/3 от ее общего экспорта. Австралийскую экономику называют «двухскоростной экономикой», имея в виду то, что экономический рост обеспечивают две наиболее богатые на природные ресурсы провинции – Западная и Северные территории. Остальные шесть давно не показывают хороших темпов роста.
Следует отметить зависимость австралийской экономики от ситуации на внешних рынках. Когда в Китае, Японии, Южной Корее, Индии и США, на долю которых приходится 80% австралийского экспорта, экономика на подъеме, то и австралийская экономика испытывает подъем. Соответственно австралийский доллар очень чутко реагирует на колебания цен на золото, железо, медь, пшеницу. Например, в августе индексы деловой активности в Китае показали минимальные показатели за последние 6 лет, что говорит о значительном снижении производства в стране. Ведь шаги предпринятые правительством КНР, резко ослабившего механизмы регулирования курса юаня, призваны оживить производство, стимулировать экспорт и остановить усиливающийся отток капитала из страны. Так вот, на фоне сокращения производства в Китае, который является главным покупателем австралийского сырья, будут падать мировые цены на металлы, сокращаться объемы их добычи и переработки. Это прямо отразится на объемах австралийского экспорта и, разумеется, повлияет на курс австралийского доллара. Таким образом «австралийская модель» для Казахстана приведет к подобной зависимости от состояния экономики основных покупателей казахстанского сырья – Евросоюза, России, Китая. И августовские кризисы будут периодически повторяться!
Что будет дальше?
О негативных последствиях девальвации мы прекрасно знаем: падение реальных доходов населения, обесценивание вкладов, ценных бумаг, рост цен и инфляция, увеличение невозврата кредитов, сокращение оборотных средств предприятий, ухудшение финансового положения многих банков, страховых компаний вплоть до банкротства, отзыва лицензий и т.д. Помимо экономических издержек девальвация чревата социальными и психологическими последствиями. Но осознанно идя на девальвацию своей валюты, правительства ведь рассчитывают и на позитивный эффект столь непопулярной меры. Одной из главных целей девальвации ставится улучшение позиций страны в конкурентной борьбе на внешних рынках. Девальвация стимулирует экспорт товаров из страны. Увеличение экспорта должно улучшить торговый и платежный балансы. Скажем, Великобритания прибегала к подобной операции в 1949, 1967, 1992 годах (в последнем случае вынужденно после атаки валютных спекулянтов во главе с Д. Соросом). Японию часто обвиняют в проведении политики удешевления йены для защиты своего рынка и поощрения экспорта. И уж совсем нетривиален случай Зимбабве, в котором еще в 2009 году отказались от своей национальной валюты и перешли на мультивалютную систему. Инфляция там достигла таких чудовищных масштабов, что в «рекордном» 2008 году составила 231 миллион процентов!! А курс зимбабвийского доллара к американскому составляет 250 триллионов за 1 доллар США!
Общая экономическая ситуация в мире отличается ростом нестабильности, трудностью прогнозирования, неожиданными кризисами. Вот и прошлая неделя закончилась обвалом на американском фондовом рынке на фоне недавних потрясений на шанхайских и гонконгских фондовых площадках. Одна только компания Apple в результате падения котировок на бирже потеряла 158 млрд. долларов. В борьбе с внутренними и внешними экономическими трудностями многие страны, сознательно или вынужденно, прибегают к девальвационным механизмам. Но девальвационные войны только ожесточают международную конкуренцию, и, по большому счету, не устраняют фундаментальные причины экономических проблем!
Максат Бегалиев, преподаватель БГУ
