В преддверии новых выборов в Жогорку Кенеш, а они уже не за горами, хотелось бы обратить внимание на то, какую модель государства мы строим или собираемся построить? Нашему Кыргызстану давно пора сформулировать и начать реализовывать какую-то концепцию.

Предыдущие главы нашего государства часто болтали о «сильном» и «свободном» государстве, не вникая глубоко в суть этих формулировок, не разъясняя, что они под этим подразумевают.

Наверное, потому что человеческие мысли о сильном государстве имеют глубокие исторические корни, в которых слабое государство служит источником многих бед и проблем (бедности, коррупции, терроризма и т.д.)

О сильном государстве мечтают все — от крайних реакционеров до либеральных демократов, понимая под этим что-то свое.

Население под «сильным» государством, как правило, понимает жесткое авторитарное государство. Например, советский режим. Хотя в мире есть немало других авторитарных и жестких режимов, например, в Сингапуре, Тайване, Японии. В последней сложилась «полуторная» партийная система, где на протяжении длительного времени к власти приходит одна партия — Либерально-демократическая партия Японии. Не так давно к власти там пришла оппозиционная Демократическая партия, но не смогла удержать власть. Но вот, в отличие от нашего мещанского представления о «сильном государстве», там развивается и поощряется политический плюрализм, не нарушаются права человека, люди свободны и защищены от государственного произвола. Т.е. есть все то, что характерно для демократических стран.

Термин «слабый» характеризует бессилие государства, а не его масштабы.

Поэтому взгляды на то, каким должно быть современное государство, значительно поменялись. Оно объективно не должно быть ни «сильным», и ни «слабым». Не должно подавлять свободы граждан, а договариваться, искать золотую середину между человеком и государством.

Восточная Европа нашла спасение в том, что отказалась от коммунизма и его наследия. Попеременно приводит к власти, как это имеет место во всех развитых странах, альянсы консервативного, социал-демократического или либерального толка.

У нас, к сожалению, таких партий сейчас нет. Хотя они начинали формироваться в начале независимости. Не смогли эволюционировать в нормальные современные партии. Исчезли, либо мимикрировали.

Когда СДПК пришла к власти в 2010 году стало понятно, что никакой социал-демократии у нас нет. Нет ни консерваторов, ни либералов. А без них у нас не будет современного развития.

В Руанде, пережившей геноцид, президент Поль Кагаме успешно проводит политические и экономические реформы, потому что выпускник Сорбонны взял на вооружение европейскую политическую систему. У него есть настоящие, не африканские, социал-демократы, консерваторы и либералы. Но есть еще и «националисты», как во многих африканских, арабских и азиатских государствах без четкой идеологической ориентации. Такой политической системы в бедной Африке нет в 95% стран. Но это объясняет, почему так быстро преображается Руанда.

Сейчас Кыргызстан находится на активном этапе «сборки и разборки», развития, реформ, модернизации, поиска модели будущего. Поэтому необходимо обратить внимание на то, что успешное развитие ранее отсталых стран невозможно без современных партий и идеологий (консерватизма, либерализма и социал-демократии). Поэтому параллельно с «очищением власти», борьбой с коррупцией, уголовной преступностью, терроризмом, бедностью, решением экономических и социальных проблем, нужно начать выстраивать настоящие политические партии, вооруженные современными идеологиями, являющиеся эффективными инструментами преобразований. Этот процесс возрождения партий надо начинать хотя бы ради будущих поколений.

У нас ностальгия по «сильному государству» связана с тем, что партии не сумели сформулировать достаточно ясную и убедительную перспективу. Отсюда все надежды общества на лучшую жизнь люди связывают лишь с государством. Государству еще верят, но не верят политическим партиям. Им не верят даже ее создатели, руководители и члены.

«Сильное государство» должно формироваться народом и контролироваться им. Главное это не отчужденное от народа государство, а сильное поддержкой людей, общества, политических партий, общественных объединений и их участием в решении важнейших проблем.

Никто не хочет жить в «слабом государстве», ибо они становятся заложниками накопившихся проблем, не могут их решить самостоятельно и вынуждены все время попрошайничать.

В «слабых государствах» систематически нарушаются права человека, они подвержены массовым бедствиям, являются источниками волн массовых миграций, угроз и нападений. В слабых государствах процветает коррупция и беззаконие, произвол властей.

Недопустимо все время перекладывать государственные расходы на граждан, адекватно не компенсируя им ростом уровня жизни. Но недопустимо упразднять и механизмы государственного регулирования и социального обеспечения, не создавая условия для возникновения заменяющих их механизмов саморегулирования общества. Ведь издержки неподготовленной реконструкции могут быть очень велики!

Чтобы стать «сильными», слабые государства должны продолжить курс на демократические реформы, их углубление и методологическое осмысление с учетом влияния национального опыта.

Все хотят жить в стране, которая в должной мере защищает права человека, гарантирует им безопасность, создает условия для развития, защищает от бюрократизма, коррупции и т.д. Все очень просто и понятно.

Курманов Ильяс, кандидат политических наук.